-Поучительно - наверное, он хотел сказать что-то еще, но передумал, промолчал и добавил - сегодня Самайн. Ночь мертвых. Время платить по счетам. У леди Амаранты отключилась система жизнеобеспечения. Господь призвал ее спустя двадцать восемь лет, день в день. Полагаю, он хочет напоминать нам, что случайностей не происходит.
Никто не понял о чем он говорит. Только Вертура, который,, кажется, знал тайну пожилого кавалера, понимающе кивнул ему.
-А леди Кристина обязательно проснется - взял Марису за руку и пожал теплые мягкие пальцы кавалер Ордена Храма Архангела Михаила Петр Вайриго - я хочу верить.
Он сказал это так уверенно, мягко и, быть может, даже немного печально, что от этих слов все, кто бы в комнате почувствовали какое-то необыкновенно легкое и светлое воодушевление, словно ангел Божий спустился между ними и осенил их своими мягкими снежными крыльями.
Глава 17 Последняя.
Или как трудно сказать все, что хочется так, чтобы читатель не пропустил все это и остался доволен прочитанным.
Весь день воскресенья второго ноября валил густой снег. В городе стучали топоры плотников и звонили колокола. Снегопад глушил звуки. Укрывал сады и улицы, сугробами ложился на козырьки парадных и крыши карет. В дверь постучали. Хелен Миц вздрогнула. Все мужчины были во дворе у сараев. Из гостиной на весь дом раздавался громовой храп уснувшей прямо в своем кресле у холодной печки тетки. Бросив недочищенный котел, Миц отерла о передник руки и нерешительно подошла к двери. Попыталась заглянуть в глазок, но на деревянной лестнице было темно. Она так и не успела подумать, что может это кто из мужчин вернулся по какому-то делу в дом, как визитер потянул на себя и с грохотом распахнул дверь. На пороге перед испуганной женщиной стоял весь промокший, засыпанный снегом и усталый Вертура.
-Хелен - не дожидаясь ответа, бросил он - это ваше Грушевое предместье - грязная дыра, даже извозчики не знают этот дом. Немедленно налейте мне вина и собирайтесь. Мы едем в город. Без вас не справиться, у нас очень много дел.
-Марк... - только и воскликнула волшебница и бросилась к нему на шею. Обняв оторопевшего детектива за плечи, она поцеловала его в губы и, прижавшись к его мокрой мантии, повисла на его плечах - вы живы... Когда я увидела пожар, я так испугалась, так испугалась... простите меня, что убежала...
И она бросилась в гостиную, открыла сервант, достала оттуда бутылку самого лучшего теткиного вина и вручила ее детективу. Сорвала с себя грязный кухонный передник, накинула на плечи свою синюю с алой пелериной мантию и плащ, надела сапоги и, так никому ничего и не сказав, также внезапно, как она появилась в этом доме позавчера утром, уехала с детективом обратно в город.
Надо отметить, что в эти беспокойные дни агентами тайной полиции было также совершено немало арестов. Тирэт выписывал ордера, Элет, Турмадин и Гирке преследовали тех, кого еще не успели поймать люди Гарфинов. Но по одному адресу агенты поехали без ордера.
Профессор Генжи Розенгарден прислушался. Громко и брехливо залаяла собака у ворот. Снаружи, на заднем крыльце дома что-то гулко упало. Хлопнула дверь. Что-то заставило оккультиста насторожиться. В этом стоящем вдалеке от дорог, посреди частного охотничьего парка доме, сторонний посетитель были нечастым гостем. Профессору подумалось, что это один из трех его слуг-телохранителей неудачно поскользнулся на обледеневших ступеньках крыльца, и он хотел было встать и подойти к окну, чтобы выглянуть наружу, но потом все-таки передумал и снова опустил голову к письму. Жаркая печь наполняла просторный, меблированный красным деревом кабинет спокойным мягким теплом. За двумя высокими арчатыми окнами стояли белые от снега и наледи березы. Было тихо-тихо, и эта тишина снова насторожила профессора. Он уже потянулся к ящику стола, но снова передумал. За последние дни он постоянно вздрагивал от каждого шума и слишком часто хватался за пистолет. Пора было взять волю в кулак и положить этому конец. Тонкая белая рука профессора снова легла на зеленое сукно стола. Перед ним лежала старая книга по демонологии. Рядом ключ к сокрытому в ней шифру. Тут же, на столе, рукопись. Профессор снова было взялся за перо, как в коридоре раздались шаги. Громыхнула нечаянно задетая железом стенная панель. Дверь распахнулась, и в комнату вошли трое. Высокий плечистый человек в белых доспехах. Толстый рыцарь в вытертой черно-синей мантии, и хвостом кучерявых черных волос. Женщина в композитном жилете, тяжелом голубом плаще и очках. Рука профессора стремительно метнулась к ящику стола, но рыцарь в белом был быстрее. Сверкнула секира, треснула расколотая панель стола.