- Нет, ребята, вы подумайте! - разглагольствовал лидер группы, толстяк в безразмерном пончо, показывая пальцем на парнишку, проходящего первичный осмотр. - Неужели нам нужен такой дохляк?
- Чёрта с два! - было ему ответом.
- Или этот, с разноцветной шевелюрой?
- Пускай бреется!
- Лучше пусть сразу убирается к дьяволу!
- Кто здесь лучшие из лучших? - продолжал толстяк, живот которого колыхался при каждом слове.
- Мы!
- Кто надерёт задницу инопланетянам по всей Галактике?
- Мы!
- А почему?
- Потому что мы - лучшие из лучших!
- Вы не слишком- то похожи на лучшего из лучших, - заметил Барсум, подойдя ближе. - Вряд ли вы при таком весе способны выдержать перегрузки, которые возникают в ракете на старте и при посадке. Надеюсь, вы не в обиде на меня за это скромное замечание?
- Нисколько, - ответил толстяк снисходительно. - Ты говоришь так потому, что у тебя нет значка. Если бы у тебя был значок, ты бы смотрел на вещи совсем иначе, и не терзался бы подобными глупостями. Какая разница, сколько я вешу? Важно, что я - лучший из лучших, и мне вместе с друзьями суждено покорить для человечества Космос.
- Всё это не решает проблемы с силой тяготения, - пожал плечами Барсум. - Вы задохнётесь, едва ракета оторвётся от Земли.
Толстяк наставил на Джона Дж. палец.
- Чтобы ты знал! - сказал он с покрасневшим от гнева лицом. - Мои сперматозоиды признаны более живучими, чем у пещерного человека! Их даже гамма- излучение не берёт! В новом мире я буду оплодотворять всех женщин - круглосуточно!
- Да ладно, Броуди, не трать на него время, - хлопнул толстяка по спине приятель. - Ясно же, что он один из тех придурков, что горбатятся за десять центов в день. Где ему оценить такие перспективы?
Вербовочный пункт Барсум покинул с тяжёлым сердцем. Все эти люди не годились для покорения Космоса, и вместе с тем в глубине души он понимал, что они отправятся туда, и преуспеют, а он, если и дальше будет придерживаться своих принципов, обречён оставаться на Земле.
И вот Барсум шёл по улице, и настроение у него было хуже некуда. Наконец, он остановился у огромного рекламного щита фирмы "Животная страсть". Надпись на щите гласила: "СЕКС С ВЫМИРАЮЩИМИ ЖИВОТНЫМИ - ТЕПЕРЬ СО СКИДКОЙ! ЗАКАЖИ СЛОНА - ЗАПЛАТИ КАК ЗА ЛАМУ!"
- Да, Джон, - сказал себе Барсум. - Величают тебя гением, а подлинный гений - это человек, который изобрёл винегрет. Казалось бы, что может быть глупее: свалить в одну кучу людей всех профессий и возрастов, и надеяться, словно ленивая домохозяйка, что огромная духовая печь - Космос - превратит эту мешанину в съедобное блюдо. Но ведь сработает эта глупость, да ещё как! Пусть этого никто не осознаёт, но это единственно правильный выход, и плевать, что выбран он наугад, вслепую. Главное - результат! Пока я видел только сырьё, но начнётся для этих людей настоящая жизнь - там, далеко, быть может, за сотни тысяч световых лет отсюда, и отольются из этих заготовок учёные, инженеры, спортсмены, писатели и художники. Кто знает, может быть, появятся среди них те самые люди, знающие, чего следует по- настоящему хотеть в жизни - люди, которых я ждал напрасно, потому что зрячий человек никогда не пойдёт за слепым, а я слеп.
Но что же делать? Ответ простой: они берут всех подряд, и я должен брать всех подряд. Но по- другому - да, по- другому. Правительство полагается на удачу, но здесь у меня найдётся, чем возразить. Что лучше: получить винегрет по воле случая, как результат лености и нерадивости, или собственноручно помыть, отварить и нарезать нужные овощи в строго необходимых пропорциях? Рассыпать семена по грядке наугад, или терпеливо спланировать рассаду в надежде на богатый урожай? Разумеется, предпочтительнее расчёт. Если космос должно покорить человечество - такое, какое оно есть - так соберём и мерзавцев и святых в надлежащей пропорции! Пусть никто не знает, чего хочет, не знает, зачем живёт на свете и для чего бьётся его сердце - это нисколько не помешает делу, ибо я и сам не понимаю, куда иду и чего хочу достигнуть!
Такие слова сказал себе Барсум, и начал с того, что в тот же день под залог освободил из различных тюрем сто двадцать девять заключённых, семеро из которых получили срок за растление малолетних, а трое подозревались в каннибализме и осквернении могил.