Выражение ее лица изменилось - и снова оказалось знакомым Миларину. В руках у Доминики больше не было Колдгрифа, а глаза глядели на Ми-ларина не сквозь узкие щели забрала, но некромант почувствовал, что задыхается - словно глиф Смертельной Удавки, любимое боевое заклинание Тимура Каггадила, можно было применить и в реальности.
- А ты так сильно хочешь стать осколком разбитого зеркала? - спокойным, и оттого особенно страшным голосом спросила Доминика. - Если мы не разберемся сейчас сами, игру запретят, как пить дать. Куда ты пойдешь, со своими черепами и цепями? В комнату ужаса при передвижных аттракционах?
Миларин промолчал.
- Выйди из ангара, пожалуйста, - вежливо сказала Лидделл. - Я не хочу задеть тебя при взлете. И дверь, пожалуйста, не закрывай.
Миларин повернулся и направился к выходу. Он широко распахнул обе створки высоких дверей ангара, вложив в это действие всю свою злость. За-тем Штильнахт двинулся в сторону замка Данелорн. Он услышал легкий, нежный свист.
Штурмкатер покинул ангар и начал набирать высоту.
- VI -
Сверху покрытая мхом равнина походила на ворсистый ковер, когда-то сочно-зеленый, а теперь сильно потрепанный, выцветший, с темно-оранжевыми проплешинами. Но кое-где сохранился и первоначальный узор. Весенняя тундра цвела. Фиолетовые, желтые и белые островки украшали ее угрюмую физиономию. Силуэтов в темных плащах нигде видно не было, что радовало Неймера. Неймер разглядывал предгорья кратера Аристотеля, кото-рый Ауссоле сделал своим временным пристанищем. Варгит летел рядом с гетейне. Черная шкура дракона блестела в лучах солнца, словно смазанная маслом.
- Та планета уже давно покорена и похожа на ваш... Салиндор, - сообщил Неймер.
Сразу после того, как небольшой отряд покинул заимку, Варгит попросил рассказать ему о планете, которую гетейне устроили для своих подростков. Катензуф не видел причины, отчего бы не поболтать.
- Все необходимое для выживания и даже для приятной, легкой жизни там есть. Там можно делать все, что хочешь, все, что запрещено дома, и не нести за это ответственности. Можно заниматься сексом, но нельзя забеременеть. Можно пить, курить, принимать наркотики. Ну, голова, конечно, будет после этого болеть. И, наконец, никто никому не в указ. Ты можешь убить кого захочешь, если сможешь, конечно. И тебе за это ничего не будет.
- Но так нельзя! - дракон плеснул в воздухе хвостом. - Это жестоко! Подростки еще не понимают ценности жизни!
- Абсолютно верно, - кивнул Неймер. - Но если не давать людям прочувствовать необратимость своих поступков, они никогда не научатся отвечать за них. И никогда не станут взрослыми. Вы же выбрали именно этот путь - вечных подростков.
- Ты говоришь, что только боль заставляет человека взрослеть, - заметил Варгит.
Его кошачьи глаза сузились.
- Не совсем, - ответил Неймер. - Человек становится взрослым, когда осознает свою степень влияния на мир.
- Но власти над жизнью нет и в мире игры, Неймер.
- Это как?
Варгит печально улыбнулся.
- Я начинал играть, когда не было полигона на Луне. Мы играли по сети, - сказал он. - Одевали вирт-костюмы и оказывались в волшебных городах...
Неймер впервые посмотрел на дракона с живым интересом.
- Примерно представляю себе, - произнес гетейне.
- Я был принцем Виндкасла, - продолжал вспоминать Варгит. - И мне была уготована в жены прекрасная принцесса Сурамота Жанна Онормарш. Ты не представляешь, какой замечательной девушкой она была, и как сильно я любил ее. Но она выбрала другого. Моего товарища, с которым мы вместе учились искусству боя на мечах, принца Моргедрона. Тимур не стоил ее, но Жанна этого не понимала. Он увлек ее на путь служения Злу.
Неймера чуть качнуло в потоке нисходящего воздуха, но он выровнялся привычным движением.
- И что ты сделал? - осведомился гетейне. - Убил этого принца?
- Тимура? - засмеялся дракон.
Смех этот загрохотал, как листы ржавого железа, падающие с крыши.
- Да что ты! После того, как Тимур продал свою душу демону Зулнеру, с ним никто не мог справиться...Тимур почти победил. И я видел их с Жанной. На поле боя. Они тогда разгромили нашу армию, - погрузился в воспоминания Варгит. - Утром после битвы они гуляли среди тел, и Тимур осыпал Жанну маками. Цветами, которые выросли на трупах за ночь. Черными маками, пропитанными кровью. А Жанна смеялась.
- У дизайнера вашей игры было мрачное чувство стиля, - сказал Неймер. - Что касается твоей возлюбленной, Жанны... Если ей нравилось такое, значит, она была создана не для тебя.