Выбрать главу
ула Миранда.    - Но ты ведь вспомнила события на "Космодамианске"! - напомнил ей детектив.    - Истинно говорю тебе, я не Саломея, - настаивала на своём Миранда.    - Ничего не понимаю, - мужчина закрыл голову руками. - Кто же ты тогда?    - Я та, кем всегда была, - с готовностью ответила ему Миранда. - Пета Йагердсен.    - Ты врёшь. У тебя только лицо Петы.    - Это моё лицо и оно всегда было моим, сколько себя помню, - сказала напарница.    - Откуда такая уверенность? Ты же потеряла память!    - Ты ошибаешься, Сэм, - возразила спутница. - Я никогда не теряла память.    - Да кто же ты? - отступил от неё детектив.    Женщина сложила руки на груди и произнесла:    - Сэм Беккет, я понимаю, тебе тяжело. Ты запутался. Ум твой помутился от пережитого, и ты зачем-то усложняешь то, что на самом деле очень просто устроено. Если ты захочешь узнать, как всё на самом деле, я помогу тебе, но сначала мы должны закончить дело. Захарий в этом здании - ему некуда деться. Просто пойдём и дожмём его, а потом задавай свои вопросы, сколько хочешь.    - Тебе легко говорить, ты же бессмертная, - ткнул в её сторону пальцем Беккет.    Миранда вздохнула:    - Ты что-то путаешь. Я такая же смертная, как и ты. Соберись, Сэм. Ты уже так далеко добрался. Ты смог. Ты сильный. Остался последний шаг. Давай пройдём его вместе. Там тебя будут ждать ответы на все твои вопросы.    - Или смерть, - уточнил мужчина.    - Или смерть, - подтвердила Миранда.    - Я так устал, - повесил голову Беккет.    Тогда Миранда подошла к нему и, схватив за плечи, притянула к себе, чтобы крепко засосать Сэма в губы. Это был французский поцелуй по всем правилам - язык Миранды обшарил нёбо и зубы Беккета, словно искал пломбы. Руки Беккета безо всякого контроля со стороны его ошеломлённого сознания, стиснули ягодицы швеи. Прижав её к себе, он отвечал на её поцелуй и чувствовал, как в его опустошённой душе зашевелился росток мужества. И откуда только энергия взялась в измученном теле?    Когда поцелуй перетёк в асфикцию, Миранда оттолкнула мужчина от себя и стёрла слюни с губ.    - Ну как, Беккет, ожил немного? - спросила она довольным и насмешливым тоном.    - Ты чего творишь, монашка? - ответил вопросом на вопрос тяжело дышавший Сэм.    - Я не монашка. Опять ты, Беккет, всё перепутал, - сокрушённо покачала головой напарница и позвала его за собой, направляясь к дверям вокзала. - Раз ожил, тогда пойдём.            Захарий лежал на полу в центре зала ожидания и тихо стонал. В окнах маячили дроны, поджаривавшие его излучением. Беккет отметил про себя, что помещение было пустым и покинутым - никаких следов того, что здесь изо дня в день жил человек. Всё покрывал толстый слой пыли. "Возможно, он только прилетал сюда, а ночевал где-то ещё", посетила детектива внезапная догадка, но Сэм не стал развивать мысль дальше.    Старик лежал на животе, уткнувшись лицом в грязный пол и обхватив голову пальцами. Рядом лежала его винтовка.    "Руки на виду - это хорошо", подумал Беккет. Они подошли к Захарию, и Сэм пнул винтовку - та отлетела к составленным у стены складным стульям, оставив в пыли глубокие борозды.    Сэм встал от Захария сбоку, чтобы не мешать дронам обрабатывать того своими лучами, и, присев, упёр ствол пистолета старику в бок. Он мог бы убить преступника прямо сейчас, тем самым выполнив волю заказчика, но у Беккета были вопросы - много вопросов - к человеку, распластавшемуся у его ног, и в этот раз детектив контролировал ситуацию полностью, так что он мог себе позволить отсрочку в выпонении требований нанимателя.    - Занемог, дедушка? - спросил он насмешливо, взяв преступника за плечо.    Захарий убрал руки с головы и повернулся к Сэму. На старике были массивные очки с непрозрачными стёклами, и он откровенно скалился.    Понимание того, зачем старику очки, пришло в ту же секунду, как в зале выключился свет, а на окна опустились тяжёлые металлические жалюзи, заблокировавшие дронам возможность стрелять внутрь вокзала.    Сэм почувствовал, как у него выкручивают пистолет. Детектив попытался воспротивиться, но получил сокрушительный удар в челюсть, сваливший его на грязный пол. Беккет слышал какую-то возню, тяжёлое дыхание, топот ног и звуки ударов. Потом Миранда закричала.            Когда включился свет, старик с пистолетом, заткнутым за пояс, держал напарницу Беккета в болевом заломе. Выкручивая ей руку, он заставил её упасть на колени и пригнуть голову к полу. Лицо женщины перекосилось от страдания.    - Вот и сиди так. Руки держи на затылке, - приказал ей старик и, взяв в руку пистолет, показал Сэму, что тот должен встать рядом с Мирандой.    Сэм подчинился. Его настигло сильнейшее дежавю - вторая встреча с преступником мучительно напоминала первую. Встав на колени рядом с помощницей и сложив руки за головой, он попытался поймать взгляд напарницы, но та смотрела в пол, и волосы завесили ей лицо.    - Молодёжь ничему учиться не хочет. Убиваешь их, убиваешь, а они всё не умнеют, - проворчал Захарий. - С чего начали, к тому и пришли. Опять на коленях передо мной ползаете.    - Ну так убей нас, - зло проговорила Миранда, не поднимая головы.    - Убить? А толку-то? - усмехнулся Потапчук и показал пистолетом на Сэма. - Вот я его дважды убил, а он всё равно под руку лезет.    - То есть ты меня убил? - не понял детектив.    - Разве она тебе не сказала? - спросил преступник, показав глазами на Миранду.    - О чём?    - Я оба раза убил тебя наповал. Уж поверь мне, ветерану - я в таких вещах разбираюсь. Так что поздравляю с возвращением в мир живых, мальчишка, и добро пожаловать в фанклуб, - старик расстегнул молнию своего оранжевого комбинезона - от шеи до паха - и, стянув с себя верх одеяния, стоял теперь голым по пояс. Каждый квадратный сантиметр его морщинистого торса покрывали застарелые шрамы. Беккет узнал характерные следы скобок и швов, и главное - он узнал автора. Этот корявый почерк мог принадлежать только одному человеку - Миранде.    - Кто тебя так? - спросил детектив.     - Моя светлая госпожа, - ответил Потапчук, застёгивая комбинезон. - Она сказала мне: "Я вернула тебя к жизни, как это делал Христос, но, чтобы усмирить свою гордыню, я оставлю на теле твоём следы уродства, ибо кто я такая, чтобы соперничать с сыном Божьим? Людской удел суть несовершенство".    - Не переживай, красавчик, - обратился старик к детективу. - Однажды ты меня догонишь.    Затем Захарий обратился к Миранде.    - Где тебя носило три часа? - спросил он у неё. - Я ждал тебя гораздо раньше. Лежать под лучом очень неприятно, даже в моём костюме с металлизированной подкладкой. Что тебя так задержало, госпожа? Неужели, ты оживляла его так долго? Раньше у тебя уходило на это двадцать минут, не более.    Женщина никак не отреагировала. Сэм решил отвлечь преступника на себя.    - Захарий, кто дал тебе список с посетителями Клементины? - спросил он у Потапчука.    Тот показал на Миранду:    - Та, у кого она забрала лицо.    - Пета Йагердсен? - догадался детектив.    - Именно, - кивнул старик и улыбнулся. - Огонь-девка. Всегда находила меня, где бы я ни прятался. Семьдесят лет меня доставала.    - Зачем она находила тебя? - спросил Беккет.    - Известно, зачем. Таким, как она, спокойно в могиле не лежится, - ответил преступник. - Бывает, проснусь среди ночи, а она надо мной сидит - смотрит. Увидела, что я глаза открыл, и спрашивает: "Почему до сих пор не умер? Скажи, зачем она заставляет тебя жить?" А что я ей отвечу? Так и говорю, что не знаю. А она: "Я узнаю у неё, зачем ты живёшь, и скажу тебе".    - Сказала? - с надеждой спросил Сэм.    - Так и не сказала, - покачал головой старик. - Но она узнала, уверен в этом. Перестала спрашивать, наоборот, стала командовать...    - Рад, что Боженька её наконец-то к себе прибрал. Без рожи-то она точно не жилец, - совсем уж ехидно закончил Потапчук.    - К чему вся эта болтовня, Захарий? - подняла глаза Миранда, и в её взгляде бушевала ненависть. - Ты убьёшь нас или как?    - Убить вас, когда я так близок завершению дела всей моей жизни? - удивился старик. - Это ведь всё для тебя, госпожа. Неужели ты забыла?    - Ради меня? - не поверила женщина.    - Именно, - подтвердил старик. - Ты же сама меня просила.    - Я? Просила? - хмыкнула швея.    Старик подошёл поближе и склонил к ней лицо.    - Да, ты просила меня, - заговорил он, поймав её взгляд. - Я видел это в твоих глазах всякий раз, когда приходил к тебе. Ты жила как в темнице. Ты говорила "Лишь смерть прервёт служенье, но смерть мне недоступна". Твои глаза молили меня, госпожа, освободить тебя от служения. Ты выбрала меня, твоего недостойного раба. Ты раз за разом вдыхала жизнь в это бренное тело, чтобы я шагнул за рубеж и прозрел... И я прозрел, госпожа. Я вошёл в огонь ради тебя и вышел уже на той стороне. Жизнь бессмысленна, когда она сверх срока. Когда тело уже просто оболочка, сдерживающая истерзанную душу. Удерживая меня здесь, ты даёшь мне сигнал, что у моего служения есть цель, и я готов, госпожа, исполнить твою волю. Я готов принести тебе освобождение.    - Всё-таки решил меня убить? - презрительно бросила женщина.    - Ты же знаешь, госпожа, это выше сил человеческих, - старик торжественно прижал руку к груди. - Я всего лишь подготовил твой побег, как ты и хотела. Там, на крыше, тебя ждёт межпланетный шаттл. Ты больше не взаперти. Отныне ты свободна от своего служения, а в награду подари мне смерть, которую я зас