ужил. Прошу тебя, сияющая - убей меня.
- Ты ошибся, Захарий, - сокрушённо покачала головой Миранда. - Ты всё не так понял.
- Разве?
- Те мои слова... Они были лишь минутной слабостью, недостойной и непростительной для меня, постумной святой. Я раскаиваюсь в них. Я презираю себя за них, - призналась Миранда с печальной улыбкой. - Моё служение будет длиться вечно, Захарий! Таков мой удел. Ты слышишь? Я сильна, как никогда. И я здесь чтобы исправить тебя - мою невольную ошибку, свидетельство моего греха уныния. Ты никогда не был мне нужен. У твоего продлённого существования нет цели. Всё, что ты сделал, ты сделал самовольно, и дела твои пропадут втуне. Раскайся же и ты, как сделала это я, и прими свою судьбу.
В ответ старик ударил её по лицу с такой силой, что женщина завалилась набок.
- Ты лжёшь, ты лжёшь, ты лжёшь! - закричал Захарий.
Склонившись над швеёй, он схватил её за локоть и рывком вернул в прежнее положение.
- Твои глаза не могли мне соврать, - сказал преступник, запрокинув пленнице лицо.
- Твои глаза, - добавил он удивлённо. - Их больше нет.
Захарий опасливо отдёрнулся от стоявшей на коленях женщины и бросил:
- Ты не моя госпожа. Ты... демон!
В ту же секунду Миранда перенесла вес на носки и рванулась вперёд. Совершив классический проход в ноги, она обхватила старика под колени и рывком подняла его в воздух, чтобы тут же совершить мощный бросок с прогиба. Захарий врезался в пол рядом с Беккетом. К преступнику тут же подскочила швея и вырвала пистолет из его ослабевшей руки, но вместо того, чтобы пристрелить Потапчука на месте, она выкинула оружие в угол помещения.
Беккет, который всё-таки ждал от Миранды выстрела, успел откатиться в сторону. Оказалось, что даже размазанного по полу Захария было рано списывать со счетов. Не вставая, старик подбил Миранду под колени - она рухнула рядом. Выхватив трёхгранный стилет, Захарий нацелил свой удар ей в сердце, но в последний момент женщина отбила клинок запястьем и, спихнув с себя Захария, откатилась в сторону, чтобы подняться и встать в боевую стойку.
Теперь в её руке был девятидюймовый дюбель - близнец того, которым так любила играться Клементина Сидонская.
- Беккет, не вмешивайся. Он мой, - скомандовала швея и узнаваемым жестом закрутила дюбель между пальцев.
Старик встал с пола и перехватил стилет обратным хватом. Чёрный клинок его оружия был не просто трёхгранным, он был изогнут спиралью. Блестевшие на свету режущие кромки завораживали своей зловещей красотой.
Встав в стойку напротив Миранды, старик сказал:
- Тебе не одолеть меня, чудовище!
- Я древнее тебя, дедушка, - рассмеялась над его словами женщина. - Я уже убивала, когда ты только ещё учился головку держать.
- Сдохни, сука! - закричал Потапчук, кинувшись в атаку.
Остриё стилета шло Миранде прямо в горло, и ничто не могло остановить смертельного удара, но стилет отклонился, рванувшись вбок и дёрнув за собой владельца, чтобы намертво прилипнуть к ладони левой руки Миранды. Та сомкнула пальцы вокруг клинка и выдернула его из руки противника.
- Надо было брать нержавейку, дедушка... Или титан, - насмешливо сказала она старику, схватив того правой рукой за горло - так, что он захрипел. - Да хоть дерево. Подошло бы всё, что не магнитится.
Выброшенный стилет, звеня, покатился по полу.
Перехватив преступника левой рукой, Миранда с лёгкостью подняла его в воздух и встряхнула.
- Видишь этот гвоздик, Захарий? - спросила она, показывая тому зажатый в кулаке девятидюймовый дюбель.
- Совсем скоро он воткнётся тебе в голову на скорости пять миль в секунду, - пообещала она беспомощно висевшему в воздухе старику.
- Пора, - кровожадным голосом произнесла женщина, и в то же мгновение её правая рука раскрылась вдоль, как клешня Крукенберга - так, что стало видно кости, мышцы и связки. Воздух вокруг руки заполнили электрические молнии. Дюбель, выскользнув из разделившейся пополам ладони и проплыл в щели между двумя половинками руки от запястья до плеча.
"Электрокинетическая пушка!" - понял Беккет. В этот момент он окончательно осознал, что женщина перед ним - никто иная, как Пета Йагердсен. Сомнений быть не могло.
Сэм приготовился увидеть смерть Потапчука, ведь всё шло именно к этому, но внезапно от дверей зала послышались громкие хлопки ладоней.
- Браво, Пета, - раздался знакомый голос. - Браво, сестра моя.
В зал вошла Клементина Сидонская в сопровождении протопресвитеров. В своём кремовом платье, белоснежном апостольнике и золотом полиставрионе, накинутом на плечи, она выглядела величественно и грациозно. На её бедре висел тот самый потёртый кожаный чехол, который стоял у неё в келье.
Павлиний Фарсидский и Альборий Элизийский были одеты в свои обычные камилавки и рясы. Оба утеплились добротными бобровыми шубами, но всё равно было заметно, что священники порядком продрогли и им совсем не по душе происходящее.
- Господа, вам представляется чудесная возможность посмотреть на Кровавую Гончую Экзархии прямо за работой, - объявила своим спутникам целительница.
- Очень надо, - недовольно буркнул дородный Павлиний и брезгливо огляделся.
- И стоило нас тащить сюда только ради этого? - присоединился к нему верзила Альборий.
- Мне убить его, сестра? - спросила Пета у Клементины, встряхнув свою жертву.
- Госпожа, помоги мне! - взмолился старик, протянув руку к святой.
- Просто свяжи его пока что, - ответила на вопрос Клементина и добавила: - И ещё - кляп. Не забудь про кляп. Не хочу слушать бредни этого сумасшедшего.
- Не проблема, - оперативница опустила старика на пол и, прижав коленом, затянула у него на запястьях пластиковые наручники. Затем она достала из кармана нечто напоминавшее сдутый воздушный шарик, к которому был прикреплён цилиндр с кнопкой. Сунув Захарию шарик между зубов, Пета нажала на кнопку, и шарик раздулся, заполнив пленнику рот.
- Сестра, а с Беккетом-то что? - спросила Йагердсен, закончив с Потапчуком.
- И его тоже, - приказала Клементина. Пета подошла к Сэму.
- Руки за спину, детектив. Не заставляй меня причинять тебе вред, - сказала оперативница сидевшему на полу детективу. Тот потёр челюсть, всё ещё нывшую после удара Захария, и молча заложил руки за спину. Удовлетворённо хмыкнув, женщина надела на него наручники.
- Скажи "А", - велела она Сэму и грубо запихнула ему в рот такой же надувной кляп.
Когда Пета закончила с пленниками, Клементина Сидонская самодовольно заявила:
- Похоже, наш двойной обмен лицами сработал на ура!
- Что ещё за обмен лицами? - встрепенулся откровенно скучавший до сего момента Альборий Элизийский.
- На время расследования я и Клементина поменялись лицами, - решила взять на себя все объяснения Пета. - Клементина в моём обличии сопровождала Беккета, а я играла роль Клементины в её отсутствие. Всё это время Клементина принимала монамнезин, чтобы своей осведомлённостью случайно не спугнуть Захария. Три часа назад мы провели обратную процедуру по пересадке тканей, чтобы снова обменяться лицами и вернуться к своим обычным ролям.
- Клементина покидала купол? - возмущённо закричал Павлиний. - Совсем страх потеряли?
- Не гневайся, благодетель ты наш, - обратилась к нему святая. - Я служила приманкой для этого безумца, Потапчука. Он помешан на мне, но слишком осторожен, чтобы Пета могла его достать. Признав меня под её обличьем, он позволил нам подобраться к нему вплотную, но сегодня под личиной Петы уже была не я, как считал старик, а снова сама Пета.
- Ты! - Павлиний ткнул пальцем в Клементину Сидонскую. - Батогами до смерти запорю. Десять раз подряд.
- А тебя, ехидна подлая, - палец теперь показывал на Йагердсен. - Тебя я вообще в целлофан упакую. И образ сотру с сервера. Исчезнешь навсегда.
- Как вам будет угодно, ваше высокопреподобие, - безэмоционально ответила Пета и поклонилась.
- С тем, как кого наказать и за что, разберёмся позже, - подал голос Альборий. - Сейчас же пора кончать со всем этим затянувшимся балаганом.
- Эй, кукла, - обратился он к оперативнице. - Хватит валять дурака. Зачисть тут всё. Сделай свою работу.
Пета кивнула и снова разомкнула свою правую руку, чтобы превратить её в электрокинетическую пушку.
- Я выстрелю самыми маленькими дюбелями, чтобы было меньше грязи, - сказала она.
- Только болтает! - возмутился Павлиний.
Пета зарядила своё оружие и выстрелила дважды. Два тела повалились на пол.
- Я умничка, сестра? - спросила оперативница, убирая пушку в руку. Края плоти сомкнулись так, что не осталось и следа - кожа на месте стыка была ровной.
- Ага, - печально ответила Клементина.
- Ты как будто их жалеешь? - удивилась Пета.
- Конечно, жалею, - кивнула святая, подойдя к телам. - По крайней мере, один из них был ко мне добр. К тому же, успела сформироваться психологическая привязанность.
- Привязанность? Брось-ка эти глупости, - цинично заметила Йагердсен.
Клементина подошла к Беккету и, склонившись над ним, сунула руку в карман его плаща, чтобы достать оттуда наваху. Раскрыв нож, она разрезала уже ненужные наручники и сдула кляп.
- Зачем вы убили протопресвитеров? - первым делом спросил Сэм, когда его освободили.
За Клементину ответила Пета:
- Мы их не убили. Чисто технически протопресвитеры умерли сами - порядка в