Въезжая в Саратов на бронированном междугороднем автобусе Пенза-Саратов, Торм был уверен в своем "танке". Он основательно подзаправился на центральных улицах Пензы: был выходной и народ, в обычные дни прятавшийся за металлическими дверьми и решетками квартир, или в поте лица зарабатывающий на пропитание, выбрался на летнее солнышко. Питаясь в толпе на главной площади города, Торм заметил еще одного проклятого. Женщина его возраста кормила голубей. И не забывала про себя. Едва определив, что он не один, Торм инстинктивно напрягся. Во-первых, вторжение на чужую территорию не приветствовалось, а Торм, устроив импровизированный "пикничок", вторгался. Во-вторых, если дама браконьерствует, придется вмешаться. И тогда, не исключено, на него ополчатся местные "дикари".
К счастью, женщина питалась аккуратно, в той особой, слегка пугливой манере, которая отличает законопослушных новичков. Торма она не замечала. Он подошел почти вплотную и присел рядом с ней на лавочку точно между двумя откровениями: "Масик любит Косика" и "Костян педик! Звонить 167-78-56". Были ли Костян и Косик одним лицом, и не он ли сам оставил номерок, - об этом оставалось догадываться.
Вообще-то, по неписанным правилам чужаку следовало обнаружить себя, но Торму хотелось проверить свой "камуфляж". А, кроме того, уж больно хорош был денек, и веселое настроение прямо просачивалось в него сквозь поры. Чужие линии, переливающиеся энергетические потоки, обвивали Торма так плотно, что женщина-транс не увидела за ними вращающуюся вихревую основу. И даже потянулась к нему узким зевом своего щупальца. Торм усилил скорость движения жизненной силы так, чтобы "рот" на конце этой "конечности" не смог зацепиться за нить, и она раз за разом соскальзывала с его кокона. Но дама не оставляла усилий. Торм ее понимал: со стороны он выглядел лакомым кусочком, тем более для того, кто боится навредить. Когда донор слаб, многого с него брать нельзя, и осторожность при этом приходится проявлять колоссальную, сильный же способен насытить надолго. Слабые - это много контактов, утомительных для проклятого. Ведь каждый из них - испытание. Сначала нужно преодолеть естественное сопротивление кокона, порой проявляя жесткость и даже жестокость. А затем, когда энергия начнет идти самотеком, не переступить грань, за которой питание превращается в убийство. Главная трудность здесь - эмоциональное соучастие. Проклятый становится как бы частью чужого микро-мира, и воспринимает жизнь так, как это делает донор. Это ошеломляет - ведь одну и ту же действительность двое людей ощущают, будто не стоят рядом, пощелкивая семечки или затягиваясь сигаретным дымом, а находятся в разных вселенных. Новичку очень трудно сохранить контроль, жажда познания чужого "Я" затягивает. Хорошо хоть со временем ощущение новизны притупляется.
...Наконец, женщина оставила бесплодные попытки и переключилась с Торма на более легкие объекты. Это было правильно - попытка "размотать" человека во что бы то ни стало, и тем самым доказать свою состоятельность, вела к потере контроля. Торм поднялся с лавки и медленно двинулся в сторону вокзала.
Однажды, лет десять назад, на его глазах молодой транс едва не убил донора. Тогда Торм засек двух националов, пару наставник-ученик, на Красной Площади в Москве. Как выяснилось позже, они приехали из Мари-Эл. Наставник сам трансформировался лишь недавно. Сказалось и то, что Москва по-прежнему была способна поражать, и уж сердце-то свое - Кремль и главную площадь страны - содержала в порядке. Пока старший в этой группке пялился на часовых у Мавзолея (Ленина похоронили, когда начались катаклизмы, но почетный караул почему-то не сняли), его ведомый прилепился к стоявшей рядом красивой девчонке. Уже потом, по эмоциональным реакциям в ментальной сфере, Торм определил, что юноша был гомосексуалистом. Его контакт с девушкой носил исключительно познавательный характер - парню хотелось знать, какие мысли обуревают красотку при взгляде на его спутника. Самого-то его одолевали мысли вполне конкретные.
Пытаясь разобраться в охватившем его хороводе чужых эмоций и умственных форм, транс не заметил, как подключился к девушке целиком. Поймал сразу несколько несущих защитных линий и потянул на себя - не осознавая, что уже вышел из ментальной сферы и ерестал быть просто наблюдателем. Единственное, что почувствовал парень, что поток информации стал понятен. Открывшийся мир женских эмоций ошеломил юношу, а причудливые изгибы способа мышления окончательно сбили с толку. И пока разум парня барахтался в этой радужной каше, низшая часть духовного существа набросилась на жертву. Если бы на месте этой девушки был человек с более крепким коконом, риск был бы не так велик. Старший вовремя оборвал бы контакт, и в памяти осталось лишь воспоминание о том, как ей неожиданно стало плохо прямо в центре Москвы. А так...