Май снова надел шлем, в котором зашуршал голос капитана.
- Ружевич, ко мне, быстро! Шлепнешь вторую подпись на конфискации.
Кивнув капитану и самому себе, лейтенант легко подтолкнул Троя поближе к товарищам.
- Лейтенант, мне нужно кое-что сообщить, - подал голос психолог.
- Потом, - отмахнулся Май, пытаясь сориентироваться в незнакомом коридоре. Но в пилоты дураков не берут, как не берут и тех, кто может запутаться в собственной штанине. На визуальную память Ружевич никогда не жаловался.
Дверь в капитанскую рубку была открыта, и лейтенант даже не стал стучаться. Вошел в маленькое помещение, козырнул своему капитану и с интересом вгляделся в лицо капитана чужого.
Волк выглядел спокойнее, чем должен выглядеть человек, чей корабль арестовывается. Это немного обеспокоило Ружевича, но, видимо, совершенно не беспокоило капитана Донни. Вполне возможно, что тот находился в полной уверенности об успешном окончании этого дела и уже видел себя в кабинете начальства, где ему всевышней рукой прощают все прошлые грехи.
- Давай-давай, не тяни, - поторопил капитан, и лейтенанту ничего не оставалось, кроме как подойти к экрану с развернутым и полностью заполненным шаблоном для ареста имущества. Он ввел формулу, которая на экране превратилась в электронную подпись.
Донни времени зря не терял.
- Капитан Майерс, весь ваш экипаж переходит на наш корабль, а ваше судно на место доставит наш пилот.
- А лицензия у вашего пилота есть? - брезгливо поинтересовался Волк, окидывая Ружевича взглядом, далеким от дружелюбного.
- Пилот первого класса лейтенант Ружевич, - Май не обратил внимания на то, как заинтересованно уставился на него Волк, и извлек свою идентификационную карту. Этого совершенно не требовалось, но раз уж у него было это подтверждение, глупо было бы им не похвастаться. На идентификационной карте сменилось изображение - с протокольной карточки с именем и званием, на другую, с гербом пилотной школы и списком кораблей, за штурвал которых уже брался пилот первого класса. По факту, это были все виды кораблей, включая те, которые уже не использовались и еще не вышли с верфей - они открывались в отдельной плате.
- Вау-вау, - мрачно отозвался Волк, слабо впечатленный демонстрацией регалий.
- Все, иди, грей задницей место пилота, - скомандовал Донни, выпроваживая пилота из рубки. - Я с тобой свяжусь и скажу, когда отправляемся. Цепляем магнитный луч?
- Я похож на мартышку, капитан? - вдруг сварливо поинтересовался лейтенант.
- Что?
Волк с интересом наблюдал за ними.
- Только мартышка не сможет дотащить это корыто до станции. Мне дадут доступ к управлению?
- Корабль идет на автопилоте. Даже мартышка сможет переключить с автопилота на ручное управление, а?
Донни расхохотался, а Ружевичу ничего не осталось, кроме как вернуться в пилотную рубку, в которой он сегодня уже был.
Май снял свой шлем, подключил его к системе громкой связи, смахнул волосы с лица и огляделся еще раз. Малюсенькое неудобное помещение - после капитанского мостика "Ниньё" кажется просто сараем. Неуютно, душно, старые приборы, которые только на торговых судах и могут использовать. Настроение пилота, оторванного от родного корабля, скатилось в ноль, потопталось там и ушло в минус.
Ружевич сел в кресло пилота, нашел нужные рычажки и отключил автопилот. Система мгновенно запросила навигатора для прокладки маршрута. Отмахнувшись от подсказывающего компьютера, Май обнаружил на астрокарте необходимый квадрант и приблизил его, быстро обнаружив нужную точку на сетке координат. Карта предложила один путь до точки Б, пилот немного сместил тонкую белую линию на несколько точек в сторону. Удовлетворившись результатом, он откинулся на спинку стула и закинул руки за голову.
Май ненавидел, когда его друг, контрабандистам известный как Трой, вытягивал ноги и ставил их на ближайшие поверхности, но оказалось, что в малюсенькой рубке это очень удобно. Да никто и не видит.
Подключающиеся приборы, развернутые к пилоту, прогружались медленно, но верно. На радаре появились две точки - корабль "Неу" и, совсем рядом, ткнувшийся в нос "Неу", их "Ниньё".
Пилот первого класса должен на любом корабле чувствовать себя на своем месте.
Но Маю безумно хотелось вернуться на "Ниньё". Оказаться в своем кресле, отъехать на нем, подключить все системы, совершенно ненужные, но делающие жизнь пилота безусловно проще и приятнее. И чтобы вокруг постоянно кто-то ходил, что-то спрашивал. Да, его раздражали эти вопросы и чужое присутствие, но без них было совершенно не то.
Чужая рубка чужого корабля.
Ружевич вздохнул и покрутился на своем месте, пытаясь найти внутренние камеры, чтобы увидеть, что творится в коридорах.