- Хватит вам переживать за себя,- сказал Астанин.- Подумайте и о наших будущих партнерах.
- Им, конечно, придется нелегко,- согласился Вартанян, понимающе кивая.- Вести осмысленный разговор со столь слаборазвитыми и примитивными существами - это, спору нет, сложное и неприятное дело. Все равно, что нам отвечать на вопросы маленького ребенка: "Почему солнце круглое?" или "Кто придумал дождь?" - и так далее. Попробуй объясни, да так, чтобы до малыша дошло.
- Точно,- сказал Ярослав.- Только я лично думал о другой стороне той же проблемы. Наш визит в шаровое скопление - примерно то же самое, как если бы на квартиру высокоразумного жителя очень цивилизованного мира вломились без приглашения самодовольные варвары с каменными топорами.- Астанин похлопал по кобуре бластера.- Вломились и требуют какую-то информацию. Что бы испытывал в такой ситуации каждый из нас? Наверняка возникло бы опасение, как бы эти троглодиты от избытка чувств не огрели палицей старшего брата по разуму, предательски воспользовавшись избытком гостеприимства, характерного для сверхцивилизаций.
Гравади признал реальность подобной перспективы, добавив, что командир совершенно напрасно иронизирует. Ведь если задуматься, сказал он, то в конечном счете именно подобные соображения заставили землян провозгласить печально знаменитые (на пол-Галактики) Принципы Запрета...
Пока люди вели высокоинтеллектуальную беседу, автопилот завершил посадку, и роботы приступили к исследованию монумента и его окрестностей. Время от времени "кентавры" встречали каких-то животных, но захватывать их для детального изучения Астанин во избежание осложнений строжайшим образом запретил: любое существо этого мира могло оказаться разумным.
Когда звездолетчики покинули гравилет и, ожидая результатов предварительной разведки, прогуливались по чахлой здешней траве, произошел инцидент, не имевший серьезных последствий, но заставивший всех изрядно поволноваться. К ним, с важным выражением мордочках, неторопливо приблизились несколько зверьков - не то из кошачьих, не то из куньих.
В то время как детеныши носились вокруг, издавая оживленные писки, старшие, встав на задние лапки, с любопытством разглядывали пришельцев. Гравади (Ярослава немало удивило, что энтузиазмом был охвачен не столько легкомысленный Вартанян, сколько обычно рассудительный Невеселый Роджер) попытался объясниться с ними при помощи переносного видеомонитора, но семейство крохотных аборигенов быстро потеряло к людям всякий интерес и той же ленивой походкой удалилось. Посланный следом робот донес, что животные забрались в дупло на одном из деревьев в ближайшей роще.
- Сомневаюсь, чтобы это были рамиры,- вид у Гравади был явно разочарованный.
Недовольный бездарным исходом этого эпизода Астанин подумал, что его друг говорит банальности, весьма уязвимые в логической отношении. Например, круглоголовые хвостатые ушастики, с коими они только что разминулись, вовсе не обязательно были неразумны. С другой стороны, все рассуждения о том, дескать, цивилизации встречаются при посредстве не самых лучших своих представителей, казались ему чрезмерно пессимистическими. Сам он не усматривал в этом вполне нормальном обстоятельстве никакой трагедии.
Да, мы "просто люди". Ну и что с того? А как же иначе? Да, кроме конкретных проблем, включенных в обязательный список, у каждого из прилетевших сюда людей есть свои переживания, также найдутся свои вопросы, каковые мы наверняка попытаемся задать рамирам, если те снизойдут до задушевного разговора.
Сам Ярослав тоже собирался спросить кое о чем хозяев Улитки, ибо в последние годы его все сильнее мучило некое сомнение. Как он полагал, ответить ему могли именно рамиры и только они.
- Командир, кажется я разобрался,- сказал Радик.- Советую вам пройти под любую ладонь изваяния. Там должен быть гипервход.
- И куда же он ведет? - полюбопытствовал Гравади.
- Не знаю,- как всегда, честно сознался суперкомпьютер.- Куда-то внутрь фигуры гуманоида и далее - в ту субвселенную, которая за ней открывается.
Гравилет с космонавтами медленно вплыл в "беседку", образованную кистью великана, касавшегося почвы кончиками шести своих пальцев. Трое землян испытывали трепетное чувство приближающегося осуществления давней мечты всей их расы. Над ними нависала гигантская - в добрую сотню метров - ладонь, на которой неведомый скульптор в порыве пунктуальности изобразил даже папиллярные узоры.
Лучи местного солнца почти не проникали сюда, так что было довольно сумрачно, но потом заполыхали, чередуясь, разноцветные вспышки, после чего земная машина оказалась в каком-то помещении. Астанин немедленно выключил мотор, и гравилет опустился на пол просторного зала.