-- Димитри виднее, - пробасил он, - А глаза Кад видят то же, что глаза Димитри.
Но конец раздумьям наступил неожиданно. Рука из под красной мантии вцепилась в руку Димтри, и существо с удивительной для его телосложения силой, потянуло астрогатора за собой. Димитри попытался сопротивляться, но встретившись глазами со взглядом существа, сдался. Во взгляде этих узких, подобных листкам глаз, было столько вселенской мольбы, в свете факелов они блестели мокрым хрусталём, и вдруг вспыхивали страшной тайной, и гасли в мокрой поволоке. Казалось, вот-вот польются из них слёзы. А слёзы инопланетянина... нет, Димитри бы тогда лишился рассудка окончательно.
И они ринулись прочь с берега. А за ними устремился и весь экипаж.
-- Всё в порядке! - сам от себя того не ожидая кинул назад Димитри, хотя это было нарушением кода "один пять", - Уходим!
Ещё он заметил, что второй их спутник прежде, чем последовать за ними, направился к трём лежащим факелам. Он схватил их и кинулся к огромному валуну у берега озера. Оттуда на канате вывел большое мохнатое существо, перетянутое чем-то похожим на сбрую. Три факела теперь оказались закреплены на её шлеях так, что прочно стояли пламенем вверх. Затем он отвязал канат, и мохнатый ком с неожиданной прытью бросился прочь, освещая ночь золотым вихрем огня. Димитри решил, что это местное животное. Чёрная всклокоченная спина колыхалась, отдаляясь в направлении гор.
-- Чертовски умно, а? - послышался голос Клима, бывшего агента межсистемной разведки.
-- Что? - спросила Лира, - ты о чём?
-- А вон, - ответил Клим, - ты погляди-ка.
Действительно, кавалькада зелёных огоньков вдруг резко изменила траекторию шествия, устремившись следом за факелами. В то же время экипаж Феба, ведомый двумя маленькими людьми, короткими перебежками отходил в другом направлении. Дорогу им освещала огромная Луна, от млечного света которой вершины исполинских гор становились похожими на белых сов.
-- Сбили со следа, - заключил Клим.
-- Дамы и господа, - обратился на бегу к экипажу Димитри, - Снимаю "голову".
Глава III.
Посеребренная Луной гладь озера проглядывала всё ниже. Дыхание сбивалось и переходило на хрип, а в тело кольями проникала усталость -- путники шли вверх. Шум воды стих, и людей окутало молчание безмерных пространств, в которых лишь чудовищные тёмные массы всех возможных форм вырастали из небытия. То были скалистые образования, походившие на античные статуи высотой в сотни метров. Гигантские кромлехи и сталагмиты спаяли каменный лес, в лабиринтах которого трещало эхо людских шагов. Двое низкорослых проводников шагали беззвучно. И если бы не их позывы из темноты, экипаж отбился бы от них.
Вскоре они сбавили темп. Дыхание замученных людей перемежалось со стоном и храпом. Путь вёл в гору. Проводники пошли медленнее.
-- В этом есть необходимость? - поравнявшись с Димитри, спросила Лира.
-- У тебя есть предложения?
-- О, Небеса... Нет, всё это, как бы сказать, - она споткнулась о камень и чуть не упала, - не может этого быть. Всего этого.
-- Альтернатива? Лира, транспозиция мышления -- это не выход. Давай будем действовать по мере поступления проблем.
-- Согласна. Но... Анализ.
-- Что?
-- Это не укладывается ни в какие рамки.
-- Почему же? - вымученно усмехнулся Димитри, - потому что мы неизвестно где, за сто с лишним световых лет от дома, а тут ещё и люди? И факелы в горах?
-- Да, - сокрушение сквозило в её голосе, - главное, что этого не понять. Никак. Ты улавливаешь? То есть... Ни с какой стороны. И анализу не поддаётся. Словно всё это одна большая инсценировка.
-- Значит, Лира, должен быть и режиссёр.
-- Что ты имеешь в виду?
-- То, что нам вскоре предстоит с ним познакомиться. Почему-то я в этом уверен.
Дальше говорить не было сил. Остаток энергии уходил на разгибание и сгибание ног, напряжение мышц, устремлявших измученные тела вверх, к белой вершине, стеной спускающейся с самих, казалось, звёзд.
Димитри не помнил, сколько они шли. Взойдя на перевал, спускались долго по осыпям, затем шли по узкой тропке, а внизу прямо под ними блестела в звёздном свете полоска реки. Затем снова набор высоты, и снова головокружительный спуск. Валились на привалы, лежали, балансируя на грани обморока. Но двое провожатых волновались, кланялись и вставали перед ними на колени, так что и младенец бы осознал необходимость идти дальше. Появилось убеждение, что на одном месте долго оставаться нельзя. Перед глазами всё ещё стояла иссиня-белая вспышка и шлейфы сотни огней. У них были не только провожатые, но и преследователи.