– То есть ты стал в тысячу раз умней прежнего?
Смейзерс сдвинул брови.
– Трудно объяснить. Да, если угодно, в тысячу раз умней. На самом деле в тысячу раз возрастают все духовные силы и способности. Разум - только одна из них. Есть еще много других, например, способности к передаче мыслей и преодолению пространства, которые прежде были так ничтожны, что оставались почти незамеченными. Вот, к примеру, где бы ни был Белов, мы с ним непрерывно общаемся. Он почти полностью владеет окружающей средой, так что она не может физически ему повредить. Чашка, одеяла и все прочее, что так напугало тебя, летали по воздуху, когда мы стали делать первые неуклюжие опыты с нашими новыми способностями. Нам еще предстоит очень многому научиться и ко многому привыкнуть.
– Но… но… - в голове у О’Брайена была такая сумятица, что он насилу ухватился за какую-то отчетливую мысль: -…но все вы были так тяжело больны!
– Этот симбиоз устанавливается не так-то легко, - согласился Смейзерс. - И человеческий организм не в точности таков, как марсианский. Но теперь все это позади. Мы возвратимся на Землю, распространим там «болезнь Белова» - если хочешь и дальше так это называть, - и займемся исследованием времени и пространства. Хотелось бы в конце концов разыскать марсиан там… в том месте, куда они переселились.
– И тогда пойдут уж такие войны, каких мы и в страшных снах не видали!
Тот, кто был прежде помощником инженера Томом Смейзерсом, покачал головой:
– Войн больше не будет. Среди тысячекратно возросших духовных способностей есть одна, которая связана с тем, что можно назвать нравственными понятиями. Мы, те, кто прилетел сюда, в силах предотвратить любую готовую сейчас разразиться войну - и предотвратили бы, но когда нервная система жителей Земли соприкоснется с «микробом Белова», всякая опасность минет безвозвратно. Нет, войн больше не будет.
Молчание. О’Брайен пробует собраться с мыслями.
– Что же, - говорит он. - Не зря мы слетали на Марс, кое-что мы тут нашли, верно? И если мы намерены возвращаться на Землю, я, пожалуй, пойду выверю взаимное положение планет и рассчитаю курс.
И опять, еще отчетливей, чем прежде, это странное выражение в глазах Смейзерса.
– Не нужно, О’Брайен. Мы возвратимся не тем способом, каким прилетели сюда. Мы это проделаем… ну, скажем, быстрее.
– И то ладно, - нетвердым голосом сказал О’Брайен и поднялся. - А покуда вы тут разработаете все в подробностях, я натяну скафандр и сбегаю в этот самый марсианский город. Я тоже не прочь подхватить «болезнь Белова».
Тот, кто был прежде Томом Смейзерсом, что-то проворчал. О’Брайен остановился как вкопанный. Он вдруг понял, что означает странный, пугающий взгляд, каким смотрел на него тогда Белов, а теперь Смейзерс.
В этом взгляде была безмерная жалость.
– Да, верно, - необычайно мягко и ласково сказал Смейзерс. - Ты не сможешь заразиться «болезнью Белова». У тебя природный иммунитет.
Кристофер Энвил. Небывалый расцвет интеллекта
Мортон Хоммель, директор фирмы "Витамины и лечебные препараты, Бэннер и К+", торжественно поставил флакончик с желтоватыми таблетками на стол, за которым восседал старик Самуэль Бэннер, президент компании.
Бэннер подозрительно покосился на флакончик.
– Что это за штуковина, Морт?
– Новый препарат, активизирующий мыслительные способности,- ответил Хоммель с нескрываемой гордостью.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Таблетки стимулируют деятельность головного мозга. Развивают творческие способности, отодвигая грубые физические потребности на второй план.
Бэннер посмотрел на таблетки с большим интересом.
– А сам ты их принимал?
– Нет. Но моя научная группа провела серию тщательных исследований.
– И эти пилюли… помогают?
– Они оказывают весьма и весьма эффективное воздействие. Откинувшись на спинку стула, Бэннер изучал флакончик.
– Ну что ж, если ты не преувеличиваешь, лекарство будут охотно покупать студенты. А может быть, служащие - адвокаты, врачи, инженеры - все, кому не помешало бы иметь чуть побольше ума. Рынок мог бы стать довольно обширным! Однако я что-то не припомню, чтобы мы изобретали какие-то пилюли для мозгов.
Лицо Хоммеля исказилось, словно от боли.
– Я бы предпочел вести речь о препарате, оказывающем некоторое влияние на функции высшей нервной деятельности.