– В сущности, фирма ни при чем,- сказал полицейский. - Это дело строго между нами. - Он постучал себя по уху, и Куайл заметил маленький белый наушничек. - Между прочим, я и сейчас слушаю все ваши мысли. Так что должен предупредить: то, что вы думаете, может быть использовано против вас. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Своими мыслями вы уже приговорили себя. К сожалению, под воздействием наркидрина вы поведали техникам и владельцу фирмы, куда вас посылали и что вы там делали.
– Я никуда не ездил, - возразил Куайл. - Это ложная память, неудачно имплантированная техниками Макклейна.
Но сразу вспомнил о коробке в ящике стала. Память казалась настоящей!
«Мои воспоминания, - подумал Куайл, - не могут убедить меня самого, но, к сожалению, убедили Интерплан. Они полагают, что я действительно побывал на Марсе, и уверены, что я, по крайней мере, частично это осознаю».
– Мы знаем не только о вашем пребывании на Марсе, - согласился с его мыслями полицейский, - но и то, что вы помните достаточно, чтобы являть для нас угрозу. Снова стирать вашу память бессмысленно, потому что вы просто-напросто придете в «Воспоминания, инк.» опять и все повторится сначала. Сделать что-то с Макклейном и его фирмой мы не имеем права. Кроме того, Макклейн не совершил никакого преступления. Как, строго говоря, и вы. Мы прекрасно понимаем, что вы обратились к ним неумышленно; вас толкала обычная тяга заурядных людей к приключениям. К несчастью, вы не заурядный человек: у вас было множество приключений.
– Почему же я представляю для вас угрозу, если всего лишь помню свое путешествие?
– Потому, - ответил агент Интерплана, - что ваши действия на Марс далеко не соответствовали нашему общественному облику «защитника-благодетеля» Вы выполняли особое задание. И все это неминуемо всплывет благодаря наркидрину. Коробка с мертвыми червями полгода лежит в ящике, с самого вашего возвращения. И ни разу вы не проявили ни малейшего любопытства. Мы даже не знали о ее существовании, пока вы не вспомнили о ней по пути домой. Нам пришлось действовать.
В комнату вошел второй человек в форме Интерплана, они тихо между собой заговорили. Куайл лихорадочно соображал. Теперь он помнил больше - полицейский не ошибался относительно наркидрина. Вероятно, они - Интерплан - сами его использовали. Вероятно? Да наверняка! Он лично видел. как они вводили наркотик заключенному. Где это могло быть?.. На Земле? Нет, скорее на Марсе, решил Куайл. видя новые и новые картины, возникающие из глубин его поврежденной, но быстро восстанавливающейся памяти.
Он вспомнил и еще кое-что. Цель задания.
Неудивительно, что они стерли его память.
– О, боже, - резко обернулся первый полицейский, поймав его мысли. - Произошло самое ужасное. - Он подошел вплотную к Куайлу. - Нам придется убить вас. И немедленно.
– Почему немедленно? - заметно нервничая, спросил второй агент. - Отвезем его в Нью-Йорк, в штаб-квартиру…
– Он знает, почему немедленно. - Первый полицейский тоже сильно нервничал. Память вернулась к Куайлу почти полностью, и он отлично понимал причину этого волнения.
– На Марсе, - хрипло проговорил Куайл, - я убил человека. Пройдя через пятнадцать телохранителей. Вооруженных.
Пять лет готовил его Интерплан к этому заданию. Он знал, как расправиться с врагом… И тот, с наушником, понимал это.
Если действовать быстро…
Полицейский выстрелил. Но Куайл уже скользнул вбок, молниеносно срубил вооруженного агента и в тот же миг взял на мушку второго.
– Вы уловили мои мысли, - произнес Куайл, тяжело дыша. - Но я все-таки сделал то. что хотел.
– Он не будет стрелять, Сэм, - прохрипел упавший агент. - Понимает, что ему конец. Сдавайся, Куайл. - Кривясь от боли, полицейский поднялся на ноги. - Оружие. Ты не станешь им пользоваться. А если отдашь, я обещаю не убивать тебя. Пусть решает начальство.
Сжимая пистолет, Куайл бросился из квартиры. «Если станете меня преследовать, я убью вас. - подумал он. - Так что не советую».
Его не преследовали. Он уцелел. На время. Но что дальше?
Куайл влился в толпу пешеходов. Голова его раскалывалась.
«Рано или поздно они меня прикончат. Когда найдут. А с передатчиком в мозгу на это не потребуется много времени».
«Давайте договоримся, - думал он для себя и для них - Наложите на меня снова фальшивую память, что я жил серой скучной жизнью и никогда не был на Марсе, никогда не держал в руках оружия и не видел вблизи интерплановскую форму».
– Вам уже объяснили, - произнес голос в голове. - Этого будет недостаточно.
Куайл застыл на месте.
– Мы уже поддерживали с вами связь подобным образом, - продолжал голос. - На Марсе, когда вы были нашим оперативным работником. И вот пришлось снова.
«Но ведь можно дать мне не обычные воспоминания, а что-нибудь более яркое, - предложил Куайл. - То, что утолит мои стремления. Я мечтал стать агентом Интерплана, поэтому-то вы и обратили на меня внимание. Надо найти замену - равноценную замену. Например, что я - знаменитый исследователь космоса».
Молчание.
«Попробуйте, - отчаянно взмолился Куайл. - Привлеките ваших блестящих психологов, раскройте мое заветное чаянье…»
– И вы добровольно сдадитесь? - спросил голос внутри головы.
«Да», - ответил Куайл после короткого колебания
– Что ж, мы рассмотрим ваше предложение. Но если у нас не получится, если ваша истинная память снова начнет пробиваться, придется…
«Согласен», - ответил Куайл. Потому что альтернативой была немедленная смерть.
– Явитесь в штаб-квартиру в Нью-Йорке, двенадцатый этаж Мы сразу же примемся за работу и попробуем определить вашу подлинную и абсолютную мечту. Потом привезем вас в «Воспоминания, инк.» - и удачи! Мы в долгу перед вами, вы были хорошим исполнителем.
В голосе не звучало никакой угрозы.
«Спасибо», - сказал Куайл.
– У вас интересный идефикс, мистер Куайл, - заявил пожилой психолог с суровым лицом. - Но она очень глубоко заложена в вашем сознании. Вы даже и не предполагаете о ней, так часто бывает. Надеюсь, не очень огорчитесь, когда узнаете правду.
– Лучше ему не огорчаться, - отрывисто пролаял старший полицейский офицер. - Если не хочет получить пулю.
– В отличие от желания стать тайным агентом, - невозмутимо продолжал психолог, которое, вообще говоря, является продуктом зрелости и содержит некое рациональное зерно, ваша детская фантазия столь нелепа, что вы ее не осознаете. Заключается она в следующем вам девять лет, вы прогуливаетесь по какой-то сельской местности. Прямо перед вами приземляется неизвестной конструкции космический корабль, невидимый для всех, кроме вас. Его экипаж - маленькие беспомощные существа, наподобие полевых мышек. Однако они намереваются завоевать Землю; десятки тысяч подобных кораблей немедленно отправляются как только этот передовой отряд даст «добро».
– Надо полагать, я их сокрушаю, наступив ногой, - сказал Куайл.
– Нет, - возразил психолог. - Вы останавливаете вторжение, но не уничтожая, а выказывая сострадание и доброту, хотя путем телепатии - их способ общения - узнали, зачем они прилетели. Им никогда не встречались гуманные черты в разумных организмах, и, чтобы показать, как высоко они это ценят, существа заключают договор: пока вы живы. Земля в безопасности.
– Таким образом, одним своим существованием я спасаю Землю от покорения! - воскликнул Куайл, чувствуя растущую волну удовольствия. Значит, я являюсь самым важным человеком на Земле!
– Да, - подтвердил психолог. - Это краеугольный камень вашей психики. Детская мечта, проходящая через всю жизнь, в которой без помощи наркидрина и глубокой терапии вы никогда бы себе не признались. Но она всегда была в вас, ушла в подсознание, но не исчезла.
Старший полицейский офицер обратился к напряженно слушающем Макклейну.
– Вы можете имплантировать подобную лжепамять?
– Мы в состоянии реализовать любую фантазию, - ответил Макклейн. По правде говоря, мне доводилось слышать куда почище этой. Через двадцать четыре часа он будет искренне верить, что является спасителем человечества.