На первых порах я находила бездомных животных и организовывала знакомых на сбор еды для них и поиска хозяев, которые впоследствии были нам благодарны и одаривали комплементами, восхищаясь находчивостью и альтруизмом.
Затем последовали местные одинокие старушки. Им новых хозяев я, конечно, не находила! Люблю эту шутку. Это было уже в старших классах. Я организовала группу добровольцев, которых распределила по этим бедным женщинам в помощь им по хозяйству и уходу за ними.
Как-то один из родителей моей свиты сказал, что одобряет мое начинание и готов поддержать материально, если в том будет нужда. Тогда я придумала собирать деньги для тех, кому они необходимы. Это был мой первый неофициальный благотворительный фонд. Чтобы получить деньги, просители описывали свои истории и мотивировали желание получить материальную помощь. Я выслушивала их, или зачитывала, если это было в письменной форме, и решала, кто более достоин. Бывали и такие, кто просто хотел поживиться. Специально для предотвращения подобных обманов я организовала знакомых для проверки достоверности фактов, которые предоставляли просители.
Уличенных в обмане я заносила в черный список, который предоставляла на суд общественности. Изредка случались и ошибки, но они терялись в общей массе творимого мною добра.
Параллельно с благотворительностью я пела в церковном хоре, совместив дела прихода со своими деяниями. Местный священник хотел полностью объединить мой фонд со своим, но я нашла слова и причины, чтобы предотвратить это. Ему ничего не оставалось, как согласиться со мной. Как я могла отдать свое детище во славу этому поборнику чужих заслуг?
После школы вопроса о поступлении в колледж передо мной не стояло, это просто не обсуждалось. И в Тринити я так же продолжила свою благотворительность, организовывая творческие вечера по сбору средств для нуждающихся. Было очень интересно готовить речи, соответственно выбранной тематике, будь то бездомные или больные СПИДом. И все они были благодарны, когда я самолично вручала им необходимые вещи, еду и препараты, купленные на собранные средства. Помню, однажды попался один неблагодарный тип, заразившийся ВИЧем, наверное, от своего голубого дружка или когда кололся всякой дрянью, который заявил, что не нуждается в моих подачках. Многие уверенны, что об их статусе никто не узнает, так как это врачебная тайна, но на самом деле существуют списки, в которых можно отыскать всех, у кого когда либо был обнаружен вирус иммунодефицита человека. Прибегнув к помощи знакомых, я смогла заполучить «лондонский каталог», скажем так. Потом, как добрая фея, я являлась к этим больным, одаривая всем необходимым. А этот не оценил моих усилий и благосклонности к нему, оскорбив мой порыв. Тогда я решила, что будет целесообразно отбирать из этих списков тех, у кого нет возможности позаботиться о себе самому. Тот тип, видимо, был достаточно состоятелен и не нуждался в наших средствах, но можно было бы вежливо об этом сообщить, а не строить из себя обиженного и оскорбленного.
Некоторые интересовались, почему я прибегла к такому нетрадиционному методу, вместо того, чтобы, как и раньше, помогать тем, кто попросит сам. Но я подумала, что на много интереснее преподнести это человеку, который сидит и не о чем не подозревает, воспринимая все как дар свыше.
Теперь я совмещала благотворительность с пением на сцене, вместо церкви. Стали появляться поклонники, и меня начали приглашать в различные проекты и рекламу. Вскоре времени на благотворительность становилось все меньше и меньше, но таблоиды пытались очернить меня всякими грязными слухами, поэтому я усилила эту сторону своей деятельности и вернула свое доброе имя. Именно тогда я открыла официальный фонд имени себя, ставший довольно-таки популярным и востребованным. Я ездила по всему миру, чтобы облагодетельствовать бедняков и обделенных. Став известной с помощью пения, я поняла, что теперь обо мне больше говорят именно в ключе благотворительности, поэтому, естественно, на это я отводила большую часть времени.
Меня поражали те, кто имел финансовое благосостояние, но отказывал моему фонду в финансировании. Вскоре эти жадные личности находили нелицеприятные отзывы о себе в прессе и телевидении. Конечно, это делалось не мной лично, чтобы не запятнать свою честь, я прибегала к иным помощникам. Я возмущалась глупости окружающих, которые отказывали сами себе в возможности сделать добро, которое им обязательно зачтется и в этой и в той жизни.
Спустя пару лет после свадьбы, муж заявил, что хочет ребенка. Многие мои сверстницы уже давно обзавелись потомством, но я не могла себе этого позволить, видя их раздобревшие фигуры. Для меня было неприемлемо так изуродовать свое тело, поэтому я решила усыновить кого-нибудь. Как-то, будучи с миссией в Никарагуа, я приметила очень симпатичного мальчика, коих не встречала ранее среди этих обездоленных. Да что там, даже среди обычных детей. Тогда я решила усыновить именно его. Муж требовал собственное дитя, но я сказала, что либо этот, либо никакого. Процесс усыновления начался, но муженек пошел на попятную. Отказаться от мальчика я уже не могла. Что бы обо мне тогда заговорили? Так что великовозрастного ребенка я променяла на маленького, принесшего мне новых почитателей.