Желудок уже намеревался завязаться узлом, а очередь все никак не хотела двигаться вперед, удивляя количеством необязательных людей, решивших приобрести билеты в последний момент. Лена подумала, что это совершенно непредусмотрительно с их стороны. Ладно, она — у нее было оправдание. Но не может же быть, чтобы все только что узнали об измене своих спутников жизни и решили рвать когти.
Поняв, что больше она ждать не может, Лена предупредила стоявшего за ней человека, что ненадолго отойдет. Взяв свои сумки, она тут же подскочила к ближайшему лотку, в котором решила купить воды и пирожок. Перед ней было еще пять человек. Мужчина, делавший в этот момент покупку, долго перечислял заказ. За ним стояла грузная женщина с тремя сорванцами лет девяти, всем своим видом давая понять, что ей тоже надолго. Оглядевшись по сторонам, Лена не увидела других лотков с едой, кроме тех, что с чипсами и батончиками, которые она не считала за достойную человеческого существа пищу. Остальные места общепита и палатки, торговавшие провизией, были отнесены поодаль от касс, и Лена побоялась упустить свою очередь, отправившись к ним, хотя та все так же не двигалась.
— Простите, — решилась обратиться к грузной даме Лена, — Вам много покупать?
— А что? — нахмурилась та.
— Просто мне только воду и пирожок без сдачи. Не могли бы вы меня пропустить вперед, пожалуйста? А то я боюсь потерять очередь за билетом.
— Не могла бы!
— Э… — Лена опешила от грубости и не нашлась, что сказать.
— Все только о себе и думают!
— Правда?! — тут настал черед Лены возмущаться, — а не вы ли сейчас думаете исключительно о себе, не пропуская вперед человека, который отнимет всего пару секунд, а?
— Нет! Я честно пришла и стою в очереди по правилам, никого не обгоняю и выполняю все, как положено!
— А в СС было положено расстреливать евреев, — Лена направилась обратно к очереди за билетом, несолоно хлебавши.
Женщина вылупилась ей вслед, хватая ртом воздух. Она пыталась сложить два плюс два, чтобы решить, на что эта девица намекала: то ли она обозвала ее еврейкой, то ли пригрозила расстрелом, то ли и то и другое вместе взятое. Ей и в голову не пришел истинный смысл Лениного посыла.
Пока Лена шла на свое место, она заметила «небольшую» деталь, которую не приметила ранее: над кассой, в которую она отстояла уже приличное время, была надпись «на возврат».
— Черт! — выругалась она, поняв, что вся эта толпа народу топчется здесь совершенно не по тем причинам, что она.
Пройдя поодаль, Лена увидела нужную кассу, в которую хоть и была очередь, но куда меньше предыдущей, и двигалась довольно резво.
Немного успокоившись и придя в себя после оплошности, Лена подумала: «Печально… все эти люди… они стоят, чтобы вернуть купленные билеты… вернуть планы, которым не суждено сбыться… свои мечты и надежды…». Пока она размышляла, подоспела ее очередь, и Лена наконец получила возможность приобрести заветный билетик.
— Извините, — с сочувствием произнесла кассирша, — до Томска на сегодня ничего не осталось, есть только на завтрашний вечер.
— Но… я тогда не успею к Новому Году, — сокрушенно произнесла Лена.
— Сожалею, но ничем не могу помочь, — пожала плечами женщина, — единственное, если кто-то вернет билет… но придется ждать, чтобы это выяснить… и то не факт… обычно к таким датам билеты покупают загодя…