Я открыла рот, но звук, вырвавшийся из него, не походил на человеческий.
Это лучше, чем оказаться в стерильной больничной палате и осознать тот факт, что я понятия не имею, как сюда попала. Или что было не так.
Или кем я была.
Меня охватил ужас.
— Я позову врачей, — сказала она, выпрямляясь, и я издала еще один звук, который напугал девушку еще больше.
Я не хотела оставаться одна.
Я попыталась схватить ее за запястье, и трубки, подсоединенные к руке, больно впились в кожу.
— Все в порядке, — сказала она, глядя широко раскрытыми от беспокойства глазами. — С тобой все в порядке.
— Что..? — произнесенное мной слово тоже прозвучало не совсем правильно, голос казался грубым от долгого молчания.
— Я точно не знаю, что с тобой случилось, — сказала она сочувственно. — Тебя сбила машина.
Я попыталась вспомнить, как это произошло. Пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Но голова мучительно раскалывалась, и в мыслях не было ничего, кроме теней, больше похожих на обрывки сна.
— Эй, — вошла врач, высокая, с кудрявыми волосами, зачесанными назад с худощавого лица. — Добро пожаловать обратно.
Должно быть, еще дюжина человек последовали за ней в палату. Как будто я была каким-то медицинским чудом.
Почему я ничего не могу вспомнить?
— Ты находилась в коме месяц, — мягко сказала доктор. — Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к происходящему. Но все будет в порядке.
— Кто… — я нахмурилась. — Я ничего не помню.
Врач обменялся многозначительным взглядом с другим врачом, отчего хотелось закричать.
— У тебя посттравматическая амнезия, — сказала она. — Воспоминания, вероятно, рано или поздно вернутся… по крайней мере, большинство из них.
Большинство из них?
— Я в порядке, — я попыталась приподняться, чтобы сесть, но руки ослабли и казались бескостными.
Я чувствовала, что должна двигаться, выяснить, что случилось, понять, кто я такая.
— Нет, это не так, — мягко сказала доктор. — Но будешь. Скоро.
Врачи подвергли меня кучи тестам, пока я совсем не выбилась из сил. Они объяснили, что из-за потери памяти сны будут казаться реальными и сбивающими с толку. Ужасно осознавать, что я одна, и никто не поможет встать на твердую почву под ногами. Никто не скажет, кто я на самом деле. Не поможет отделить сны от реальности, воспоминания от художественной литературы.
Я боролась со сном, в ужасе от сновидений, от темноты. Пыталась сосредоточиться на звуках больницы за дверью, звоне подносов, уносимых по коридору, голосах снаружи.
Но, в конце концов, последовала за темнотой.
На следующее утро я проснулась от яркого солнечного света и знакомого веселого голоса.
— Но дело в том, что это не худшее свидание, на которое я когда-либо ходила!
Без подсказки подруги она продолжила:
— Ладно, это довольно плохо. Но с мужчиной, который пригласил меня на пробежку, проходило худшее свидание. А потом был обед, где я совершила ошибку, сходив в туалет, и он заказал сливовый сок и салат из капусты. После чего начал читать проповедь о пользе черносливового сока, чрезвычайно подробно… Я имею в виду, по крайней мере, мне нравится есть чипсы.
Голос был хриплым, когда я попыталась что-то сказать, что почти сдалась, ужаснувшись тому, насколько слабо это прозвучало.
Но она бросилась ко мне с радостным видом.
— Ты проснулась! Спящая красавица!
— Как… ты нашла… черносливщика?
Я произнесла это хрипло, практически неразличимо.
Она издала сердечный, удивленный смешок.
— Ты все слышала?
— Я не… пыталась… подслушивать.
— Ты не подслушивала, — сказала она.
Я огляделась в поисках другой медсестры, которая составляла ей компанию.
— Где…
Она тоже огляделась, как будто ожидала, что кто-то еще выползет из-под кровати.
— К тебе никто не приходил, милая, — сказала она нежным голосом.
— С кем ты разговаривала? — спросила я, потому что больше не могла думать о том, что никто не пришел сюда.
— О, — удивленно сказала она. — Это… с тобой, вообще-то. Я много с тобой разговаривала. Показалось, тебе нужен друг, и… Что ж, мне тоже, — она взяла мою руку, чтобы пожать, поскольку я все еще была слаба. — Кэрри.
Я попыталась вспомнить свое имя, и голова внезапно заболела, словно в мозгу что-то разорвалось.
— Все в порядке, — сказала она, обычная неистовая энергия улетучилась. Кэрри положила обе наши руки на кровать. — Я останусь здесь, с тобой.
И она так и сделала.
Следующие несколько недель я провела в реабилитационном центре. В то время как полиция пыталась выяснить, откуда я родом.