— Это твоя идея — оставаться в общественных местах?
— Я обещал, что мы не будем одни.
Я заколебалась, когда Грейсон открыл для меня дверцу машины.
— Кеннеди, — мягко сказал он, его голос был низким и сексуальным, путешествуя прямо по моему позвоночнику, как будто его рука ласкала мою поясницу. — Ты знаешь, что я никогда бы не причинил тебе вреда?
— Я не переживаю, — напомнила ему.
Но у меня было предчувствие.
— Что я могу сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше? — спросил он. — Хочешь дам тебе нож? Пистолет?
— Нет, — мои глаза расширились, и он издал тихий смешок, как будто оценил мою невинность. Я посмотрела на него снизу вверх, еще раз вспомнив о разнице в росте между нами — и о девяноста фунтах8 чистой мускулатуры, которые были между нами. — Кроме того, я видела, как ты дрался с Картером и Джеком. Не думаю, что у меня был бы шанс даже с пистолетом.
— Со мной ты всегда в безопасности, — пообещал он, нежно касаясь моей щеки, прежде чем заправить прядь волос мне за ухо. — Я бы скорее покончил с собой, чем причинил тебе боль.
— Почему? — прошептала я.
— Потому что такое чувство, что я ждал тебя всю свою жизнь, — сказал он. — Ты веришь в родственные души?
— Нет.
— Ну и ладно, — его ответная улыбка была такой уверенной и притягательной, что делала слова убедительными. — Я буду верить за нас обоих.
Я вдруг остро осознала тот факт, что мы стоим перед моим дерьмовым многоквартирным домом, а люди с недоумением смотрят на этого красивого мужчину в костюме на шикарной машине.
— У тебя вот-вот угонят машину, — сказала я с улыбкой. — Садись, Грейсон.
— Тебе нужно место поприличнее, — сказал он, когда я скользнула на сиденье.
Он оглядел грязную обстановку вокруг дома, прежде чем плюхнуться на сиденье рядом со мной.
В машине стоял приятный запах новой кожи, но когда я вдохнула, то уловила другой аромат. Запах его лосьона после бритья. Мне захотелось наклониться и прижаться носом к гладко выбритой коже над его воротником. Слабый намек на татуировку выглядывал из-за воротника, просто линия, и это вызвало у меня любопытство. Татуировок не было видно из-за того, как он обычно одевался.
Он повернулся и встретился со мной взглядом, и мне показалось, что мы были очень близки. В его глазах мелькнул веселый огонек, как будто он заметил, что я разглядываю его.
— Да, Кеннеди?
— Вопросы, — сказала я, и мой желудок сжался.
Мой взгляд метнулся к водителю.
Грейсон вручил мне пульт и, протягивая его, нажал большим пальцем на одну из кнопок. Между нами и водителем поднялся звукоизолирующий экран.
Когда я взялась за пульт, наши руки на секунду задержались вместе. Затем я уронила его между нами. Я не чувствовала, что мне действительно нужно появляться в общественных местах с Грейсоном.
Каким-то образом Грейсон чувствовал, что он опасен для всех остальных… но безопасен для меня.
— Мафия? — проворчала я. — Серьезно?
Он кивнул.
— Картер, Джек и Себастьян упоминали, что мы все какое-то время были связаны с мафией? У каждого из нас были свои причины. Я могу рассказать о своей.
Он достал свой мобильный телефон, и я наклонилась к нему, когда он открыл серию фотографий.
На них он был намного моложе, но все еще красив: высокий, мускулистый подросток с намеком на детскую пухлость на щеках и широкой открытой улыбкой. Он обнимал двух младших девочек, у которых была темно-оливковая кожа и вьющиеся темные волосы. Они улыбались с фотографий.
— Элли и Алекса, — сказал он. — Мои сводные сестры. Это было, когда мне было шестнадцать… Возможно, то время, когда я был самым счастливым, чем когда-либо, несмотря ни на что. Им было одиннадцать и девять.
— Что было, несмотря ни на что?
— Наша мама алкоголичка, — сказал он как ни в чем не бывало. — Она была трезвой, когда у нее родились Элли и Алекса, слава богу. Но потом она снова сорвалась. Их отец разошелся, не могу его винить, и я пошел искать своего, чтобы не попасться под руку. Он был головорезом мафии. Не очень-то похож на отца. Но я доказал, что могу быть полезен, и он позволил мне работать в его организации.
— Где они сейчас? — я попыталась подсчитать, затем спросила. — Сколько тебе лет, кстати?
— Мне двадцать три, — сказал он. — Наверное, столько же, сколько и тебе.
— Хотела бы я знать, когда у меня день рождения, — сказала я.