— И я буду оберегать тебя. Мысль о том, что ты там, в этом мире, одна, и некому о тебе позаботиться… Мне это не нравится, — последние четыре слова он произнес так, словно они были преуменьшением
— Но почему? Когда ты едва знаешь меня?
— Ты кажешься такой невинной.
— Это из-за травмы головы, — сухо сказала я
— Хорошо. Возможно, это травма головы, но в моем мире это тоже редкость.
— Я думала, ты собирался отвезти меня в Париж, а потом я собиралась вернуться домой менее невинной, — поддразнила я, приподняв брови.
— Я не собираюсь торопить тебя, — сказал он. — Но у меня действительно есть планы затащить тебя в постель.
Жар коснулся моих щек, но Грейсон уже вставал со своего места.
— Пойдем. Позволь мне показать тебе спальню. Сейчас готовят ужин, но потом ты сможешь немного отдохнуть перед посадкой. Завтра важный день.
— У меня нет паспорта, — внезапно сказала я, охваченная ужасом. — Я имею в виду, я пришла сюда только со своей сумочкой…
— Тебе не нужен паспорт, — сказал он. — У тебя есть я. Все готово.
Он показал мне спальню, спрятанную за изящной и красивой кабиной, а потом мы поужинали. У меня кружилась голова. Было так много всего, что нужно было переварить.
Но сейчас я сосредоточилась на вкусном, нежном филе миньон и макаронах с омаром и сыром на своей тарелке, а также на красивом, обаятельном мужчине, сидящем напротив меня, и позволила себе поволноваться позже.
Возможно, я и не чувствовала контроля над ситуацией, когда находилась с Грейсоном, но я была уверена, что приближаюсь к ответам на вопросы о своем прошлом.
Глава 10
Я не ожидала, что усну в частном самолете, летящем в Париж, с весьма сомнительным мужчиной в соседней комнате, но я спала как младенец. Было нереально проснуться посреди ночи и осознать, что я лечу над Атлантическим океаном, уютно устроившись под одеялами и на хрустящих, чистых, надушенных простынях.
На следующее утро я проснулась от толчка. Я села, почувствовав, как от движения у меня свело живот, и поняла, что мы начинаем посадку на взлетную полосу в Париже.
Я открыла дверь и обнаружила, что Грейсон, как всегда, выглядит безупречно. Как это возможно? У меня было отвратительное воронье гнездо на голове и складка на щеке от подушки от того, что я спала как убитая всю ночь.
— Доброе утро, спящая красавица, — он положил свой планшет и указал на стол, где были две кружки — черный кофе для него и чай для меня.
— Тебе определенно следовало позволить мне переодеться, — сказала я, одергивая футболку, которая все еще была на мне.
Он покачал головой.
— Нет, это было идеально. На тебе была пижама.
— У тебя вообще есть пижама? — спросила я. — Ты всегда выглядишь идеально.
Он усмехнулся.
— Нет, я не ношу пижаму, Кеннеди.
Боже. Теперь у меня в голове возник образ Грейсона, который собирается в кровать, на нем нет ничего, кроме татуировок, скрывающихся под одеждой…
Мне было трудно вернуть свое внимание к настоящему. Вероятно, потому, что мне нужен был кофе.
— Но сейчас мне нечего надеть. В Париже.
Я собиралась стать еще более неряшливой, даже больше, чем стереотипный американец в Европе.
— Уверена? — он отхлебнул кофе. — Ты не нашла одежду в спальне?
Я подняла брови.
— Ты…
Я даже не знала, как закончить это предложение.
Я была так потрясена Грейсоном.
Но это тоже было приятно.
Вернувшись в спальню, я обнаружила одежду, висящую в шкафу. Там было красивое струящееся платье, на которое я обратила внимание, когда мы были у витрины, устроив поход по магазинам, рядом была симпатичная пара туфелек в тон. Практично, но шикарно. Я приняла душ, а затем оделась.
— Ты смешон, — сказала я, когда открыла двери.
Его глаза загорелись, когда он увидел меня так, будто увидел произведение искусства.
— А ты красивая.
Я заправила мокрые волосы за уши, внезапно почувствовав смущение. Что было немного запоздало, поскольку я уже позволила ему отвезти меня на совершенно новый континент.
— Что мы собираемся посмотреть в Париже за один день? — уточнила я.
— Я хоть раз неправильно направлял тебя на нашем последнем свидании? Доверься мне.
— Ты продолжаешь говорить «доверься мне», как будто мы оба знаем, что это плохая идея.
Он только усмехнулся. Прежде чем я успела сказать что-либо еще, стюард открыл дверь перед французским таможенником. Они проверили паспорта, которые вручил ему дежурный, еще раз, у меня было так много вопросов и затем снова исчез.