Грейсон издал негромкий смешок.
— Ладно. Ты всегда была такой милой, невинной, честной… Не начинай лгать себе сейчас.
Джек забил еще раз, практически в одиночку. Прозвучал сигнал, и команда собралась вокруг него, празднуя победу… и невероятную игру Джека.
— Пошли, нам лучше убраться отсюда, — сказал Грейсон. Он протянул мне руку. — Ты же знаешь, что эти парни направятся прямо к нам… пытаясь убить меня и трахнуть тебя.
— И куда мы направляемся? — дразнила я. — Ты обещаешь не похищать меня?
— Нет, — коротко ответил он. — Я никогда не буду этого обещать.
Прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, раздался удар по стеклу, и я подпрыгнула. Джек стоял там, мокрый от пота, разгоряченный.
— Королева драмы, — протянул Грейсон, качая головой.
Он изучал Джека, прикусив губу.
Джек провел хоккейной клюшкой по шее.
— Подумать только, раньше он был таким милым.
— Он был милым? Хах.
Грейсон открыл рот, чтобы ответить, но тут в его кармане зазвенело. Он вытащил свой телефон, нахмурившись от того, что прочитал на нем.
— К сожалению, мне все-таки придется оставить тебя с малышом Ди. У меня есть кое — какие дела, которыми нужно заняться.
— Дела. Точно, — сказала я, добавляя еще одну галочку в колонку «почему Грейсон был плохой новостью».
Единственная проблема заключалась в том, что с каждым красным флажком, который я находила в нем… он начинал нравиться мне все больше.
Он притянул меня к себе для поцелуя, от которого у меня перехватило дыхание, а потом поприветствовал Джека, который, казалось, был готов его убить.
— Скоро увидимся, малыш, — сказал он, прежде чем поспешить обратно вверх по лестнице.
— Встретимся у раздевалки, — прорычал Джек, прежде чем уйти.
— Да, сэр, — пробормотала я, наклоняясь, чтобы поднять брошенные на пол джерси.
Но, несмотря на то, что я была раздражена его отношением, через несколько минут я обнаружила, что стою возле раздевалки.
Джек вышел почти сразу же, его волосы были мокрыми после, должно быть, самого быстрого душа в истории.
Он выглядел не в своей тарелке, как-то странно. Я привыкла к такому от Грейсона, но я не знала, что делать с такой версией Джека.
— Джерси у тебя? — зарычал он.
— Да, мистер ворчун. Джерси со мной.
— Хорошо, — сказал он, взял меня за руку и потащил по коридору, а потом повернул куда-то.
Джек не останавливался, пока не добрался до тренировочного катка, соединенного с ареной.
— Что мы делаем? — спросила я, но он только хмыкнул, распахнул дверь и вывел меня на лед.
Я оглядела каток. Здесь больше никого не было, несмотря на то, что остальная часть здания кишела задержавшимися фанатами.
Джек вырвал куртку у меня из рук, а затем глубоко вздохнул.
— Если я не трахну тебя в своей джерси… уверен, что умру, — наконец сказал он.
Я выдавила из себя смешок.
— Что, прости?
— Я серьезно, — сказал он, проводя рукой по лицу. — Я боюсь, что могу умереть, если не смогу сделать это с тобой. Мне это нужно. Мне нужна твоя сладкая киска. Пожалуйста, — умолял он, и в его словах действительно слышалось отчаяние.
Я несколько раз моргнула, удивляясь, когда моя жизнь успела стать такой чертовски странной.
И горячей.
Я имею в виду, что желание трахнуть меня в его одежде было определенно каким-то горячим фетишизмом, который… звучал для меня довольно заманчиво.
— Разденься для меня, Кеннеди, — мягко приказал он, не сводя с меня глаз.
Я задумалась еще на секунду, а затем медленно расстегнула свою белую рубашку. Он смотрел на меня жадно, пристально, словно на мне не было рабочей униформы. Я стянула хрустящую ткань с плеч, обнажив простые линии моего белого бюстгальтера.
Затем, встретившись с ним взглядом, я спустила с плеч одну бретельку бюстгальтера, затем другую. Я расстегнула застежку и позволила лифчику упасть с моего тела на лед, наслаждаясь тем, как его глаза загорелись на моей груди, жадно наблюдая за мной. Я вздрогнула, когда холодный воздух коснулся моих сосков. Член Джека напрягся в спортивных штанах, которые он натянул после душа.
— Теперь штаны, — приказал Джек.
Я скинула ботинки, а затем медленно стянула штаны с бедер, прежде чем выйти из них. Пока я стояла там в нижнем белье и носках, чувствуя себя незащищенной и уязвимой, полностью осознавая свой каждый неидеальный изгиб, Джек смотрел на меня так, словно я была самым красивым существом, которое он когда-либо видел.
— Никогда больше не смей кидать мою джерси, — упрекнул меня Джек, шагнув вперед. — Ты моя, Кеннеди. Тебе еще предстоит это усвоить.