Шхуна подошла еще ближе, и когда Рэнд разглядел стоявшие кругом палатки экспедиционного лагеря, он с облегчением вздохнул. Профессор все еще здесь, как и уверял его капитан Батишт, а вместе с ним и его дочь, которую он собственноручно доставил на остров чуть больше месяца назад.
Рэнд смотрел, как приближается остров, и уже, наверное, в сотый раз подумал, что он скажет, когда приедет, и что сделает. Можно сказать Кейт, как он сожалеет о том, что произошло, броситься к ее ногам и попросить прощения. Рэнд так и поступил бы, если б был уверен, что это сработает.
К сожалению, он был абсолютно уверен в обратном: Кейт рассмеется ему в лицо и уйдет прочь. Нет, Кейт не простит его так легко. Ему придется постараться, чтобы доказать ей свою любовь и завоевать доверие, разрушенное им так беспечно. Рэнд еще не знал, как это сделать. Знал лишь, что непременно сделает.
– Почти приехали, – послышался голос Перси, прервав его размышления. Слегка нахмурив тонкие черные брови, Перси смотрел на берег, на то место, где они намеревались причалить. – Взгляните-ка. – Он указал на стоявшую на берегу группу людей, не отрывавших глаз от шхуны. – Интересно, что там происходит?
Проследив за его взглядом, Рэнд заметил:
– Они ждут лодку. Наверное, думают, что им привезли то, что они заказывали.
– Но ведь капитан согласился сделать внеочередной рейс, чтобы отвезти нас, помните?
Рэнд нахмурился. Ему стало не по себе.
– Верно. Надеюсь, у них там ничего не случилось. Перси тихонько расхохотался.
– Ваша жена проплыла несколько тысяч миль, чтобы убраться от вас подальше. И сейчас, как только вас заметит, наверняка справится с вами сама, без посторонней помощи. Так что приглашать на берег всю экспедицию она бы не стала.
Рэнд тихонько хмыкнул.
– Это уж точно.
Однако он не мог отделаться от ощущения, что неспроста все бросили работу и столпились на берегу.
Наконец спустили на воду шлюпку, Рэнд с Перси сели в нее и поплыли к берегу. Вскоре Рэнд уже явственно различал худощавую, слегка сутулую фигуру профессора, светлые волосы Джеффри Сент-Энтони, веснушчатое обветренное лицо сэра Монти и, как всегда, одетого с иголочки Талмиджа. В этот момент из-за спины профессора показалась женщина в белой блузке, простой коричневой юбке и широкополой соломенной шляпе, закрывавшей почти все ее ярко-рыжие волосы, и Рэнд узнал Кейт.
У него пересохло в горле. Неужели он боится? Что ж, вполне возможно, подумал Рэнд. Слишком многое поставлено на карту, слишком многое он может потерять.
– Знаешь, Перси, мне кажется, это встречают нас, – заметил он.
– Не сомневаюсь, они будут счастливы нас видеть, – хмыкнул Перси.
Повернувшись к нему, Рэнд улыбнулся.
– Наверное, за прошедшие со времени нашего отъезда полгода у них было не слишком много развлечений. Что ж, сейчас мы им их предоставим.
– Что верно, то верно, – согласился Перси.
Весь оставшийся до берега путь Рэнд молчал. Молчал и Перси. Глядя на быстро приближающийся берег, Рэнд молился про себя о том, чтобы его Не пристрелили, прежде чем он успеет до него добраться.
Стоя рядом с отцом, Кейт смотрела, как, рассекая волны, к берегу направляется шлюпка. Она поморгала, будучи в полной уверенности, что стоявший посередине шлюпки высокий широкоплечий мужчина – лишь плод ее воображения, что он сейчас исчезнет, рассеется как дым. Однако ничего подобного не произошло. Мужчина так и остался стоять, пристально глядя на нее, и Кейт, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, с ужасом поняла, что не ошиблась, что это именно тот, за кого она его приняла.
– Боже правый! – послышался возглас отца, и Кейт, взглянув на него, увидела, каким суровым стало его лицо. – Быть этого не может!
Очень даже может, подумала Кейт, вот он, Рэнд, собственной персоной. Он был одет точно так же, как в тот день, когда в первый раз прибыл на остров: бежевые брюки из саржи, заправленные в высокие кожаные ботинки, простая белая льняная рубашка и широкополая холщовая шляпа. Стройный, мускулистый и такой же красивый.
Злость вспыхнула в груди Кейт – да как он посмел вновь за ней приехать! – и в то же время другое чувство, название которому она отказывалась дать, охватило ее. Чувство это оказалось настолько сильным, что у Кейт внезапно подкосились ноги и она вынуждена была ухватиться за руку отца, чтобы не упасть. Так она и стояла до тех пор, пока шлюпка не причалила к берегу. Спрыгнув прямо в воду, Рэнд взгромоздил привезенную с собой поклажу на широченные плечи и зашлепал к берегу.
Подойдя к Кейт и ее отцу, он швырнул вещи на песок и, мельком взглянув на бледное, бескровное лицо Кейт, невозмутимо проговорил:
– Приветствую вас, профессор.
– Ну и наглец же вы, молодой человек! Приехать сюда после всего, что натворили!
Рэнд перевел взгляд на Кейт, и в лице его что-то дрогнуло. Взгляд стал мягким и одновременно необыкновенно печальным. Кейт заморгала в полной уверенности, что это ей только показалось.
– Здесь есть то, что мне принадлежит, – заметил он. В этот момент к ним подошел Джеффри и, широко расставив ноги, решительно заявил:
– Здесь нет ничего и никого, принадлежащего вам. Кейт не желает иметь с вами дела, иначе она никогда бы не уехала из Англии.
Не обратив на него ни малейшего внимания, Рэнд продолжал:
– Я отдаю себе отчет в том, что между мной и Кейт существуют... некоторые проблемы, которые необходимо решить. И я приехал сюда, надеясь...
– Тебя здесь никто не ждет! – выпалила Кейт, наконец-то обретя голос. – Ни сейчас, ни вообще когда бы то ни было!
Профессор поспешно встал перед ней, заслонив ее своим телом.
– Моя дочь не желает, чтобы вы здесь оставались. А для меня ее желание – закон.
Рэнд даже не шелохнулся. Кейт и забыла, какой он высокий и каким может казаться властным.
– Простите, профессор, – заявил он, – но этот остров вам не принадлежит. Я проделал долгий путь, чтобы добраться сюда, и уезжать не намерен. Я остаюсь, и вам обоим лучше к этому привыкнуть.
И вновь в груди Кейт всколыхнулась ярость. Плотно сжав губы, она произнесла ледяным тоном:
– Я понимаю, что официально все еще являюсь твоей женой. Но если ты приехал сюда с намерением силой увезти меня в Англию, можешь об этом забыть. Я не вернусь, и ты меня не заставишь.
Рэнд взглянул Кейт прямо в глаза. Взгляд его был необыкновенно теплым, однако теперь-то она знала, что все это обман.
– Я приехал сюда не для того, чтобы заставлять тебя что-то делать против твоей воли, Кейт.
– А для чего?
– Скажем, просто убедиться, что с тобой все в порядке. Как ты только что сама сказала, ты – моя жена.
Кейт отвернулась от этих темных, словно заглядывающих ей в душу глаз. Взгляд их по-прежнему тревожил ее. Неудивительно, что она не устояла перед Рэндом. Он умел быть одновременно грубым и нежным, жестким и ранимым, и эта его способность действовала на Кейт безотказно. Но теперь-то она понимала, что Рэнд далеко не такой, каким кажется на первый взгляд. И больше она не позволит себе поддаться его обаянию.
– Отец, прошу тебя... Не мог бы ты заставить его уехать?
– Это нелегко сделать, дорогая. Как совершенно верно заметил герцог, он имеет такое же право здесь находиться, как и мы.
– И кроме того, – протянул Рэнд, – я могу сделать свое пребывание на острове выгодным для вас.
Услышав это, Талмидж с сэром Монти шагнули ближе.
– Это каким же образом? – спросил барон. – Вы хотите сказать, что, если мы позволим вам остаться, вы внесете свой вклад в экспедицию, как сделали это в свой первый приезд?
Не сводя взгляда с Кейт, Рэнд ответил:
– Я сделаю больше. Я намерен финансировать всю экспедицию. С сегодняшнего дня я буду оплачивать все ваши расходы до того времени, когда вы найдете ожерелье... либо решите прекратить поиски и вернуться домой.
Талмидж круто повернулся к отцу Кейт.
– Вы слышали, профессор? А что, если сегодняшний день – самый счастливый для нас? С приездом герцога все наши проблемы разрешились как по мановению волшебной палочки.