Талмидж заломил ей руку за спину с такой силой, что бедняжка вскрикнула от боли.
– Что тебе хотелось посмотреть? Удовлетворит ли тебя этот подонок лучше, чем я? – Он рывком повернул Марубу к себе спиной, заставил лечь на камень лицом вниз и задрал ей юбку. – Может, проверим?
И он принялся массировать ей соски, потом погладил между ног, однако вскоре прекратил свои грубые ласки. Ему уже надоело с ней играть, делать вид, что она не обычная шлюшка. Раздвинув ей ноги, он расстегнул штаны и, высвободив вздыбленную плоть, рывком вошел в девушку. Маруба ахнула от боли, однако Талмиджу было на это наплевать.
Удовлетворенно хмыкнув, он ухватил ее руками за ягодицы и принялся вонзаться в нее с каждым разом все яростнее. Тело его прикасалось к ее телу, издавая хлюпающий звук, отчего барон возбуждался все сильнее. Через несколько минут он, застонав, содрогнулся в экстазе.
Мало-помалу Талмидж пришел в себя. Теплый тропический ветерок приятно остужал разгоряченную кожу. Отстранившись, Филипп позволил Марубе повернуться и поправить одежду. Она бросила взгляд на камень, но денег не обнаружила и неуверенно взглянула на барона.
– Сегодня ты ничего не заработала, маленькая сучка. Я тобой недоволен, Маруба! – Протянув руку, он ухватил ее за подбородок. – Предупреждаю тебя, держись подальше от Белдона и Сент-Энтони. Твое тело принадлежит мне до тех пор, пока я не скажу иначе.
Маруба вздрогнула, и ее черные глаза расширились от страха.
– Ты меня поняла?
Девушка энергично закивала головой:
– Да, господин.
Филипп отпустил ее, и она молча направилась обратно в лагерь.
Выждав немного, Филипп последовал за ней и, подойдя к тому месту, где спал, улегся на одеяло. В спину вонзился острый камешек, и Филипп, поморщившись, вытащил его из-под одеяла. «Хорошо хоть комаров нет», – раздраженно подумал он.
Он уже чертовски устал от походных условий жизни, от всей этой неустроенности, этих треклятых джунглей, жары и влажности. Хотелось выпить хорошего вина, улечься в мягкую пуховую постель, вдохнуть свежий запах чисто выстиранного белья. Скорее бы уж покинуть этот дурацкий остров!
А Филипп в ближайшее время намеревался сделать именно это. Он улыбнулся, вспомнив о своих планах, которые обдумал в Дакаре. Через несколько дней нанятая им лодка будет ждать его неподалеку от лагеря в укромной пещере. Как только ожерелье попадет ему в руки, он вернется в лагерь, заберет остальные сокровища и уедет.
И никто не сможет его остановить: ни носильщики, ни слуги, ни профессор – вообще никто, даже этот самодовольный подонок Белдон. Этот негодяй с самого начала путался у него под ногами. Зря он решил бросить любовницу и отправиться на остров за женой. Это его самая большая и последняя ошибка.
Начался мелкий дождь, и Филипп чертыхнулся. Хорошо бы бросить этот треклятый остров к чертям собачьим уже сейчас. Но нельзя. Пока ожерелье не найдено, придется ждать. Филипп пока не знал, как расправится с Белдоном и остальными, и это не особенно его волновало. Фон Шнелл согласился помочь ему за часть награбленного. Так что скоро всей этой шатии-братии придет конец, радостно подумал Филипп, а богатства, как он и планировал, достанутся ему. И еще одна мысль принесла Филиппу отраду.
Он подумал о Кейтлин Хармон, мирно спавшей сейчас в лагере. Филипп уже не опасался того, что она за ним шпионит. Вряд ли она что-то узнала или узнает впредь. Он представил себе ее полные груди, восхитительно-округлое тело, которое наконец-то будет принадлежать ему, и улыбнулся. Скоро он займется с этой рыжеволосой красоткой Кейтлин тем, чем только что занимался с Марубой.
Глава 24
Стояла страшная жара, и Кейт, чувствуя себя потной и грязной, решила, что сегодня, после того как они разобьют лагерь, непременно выкупается и выстирает свою одежду.
Фон Шнелл выбрал для лагеря место на каменистом берегу реки, где было не так ветрено – здесь, высоко в горах, ветер дул гораздо сильнее, чем на морском побережье. Джунгли в этом месте были не такими густыми, и существовала меньшая вероятность встретиться с опасностью. Когда лагерь был разбит, Кейт перекинула через плечо полотенце, взяла чистую одежду и направилась вниз по реке к прелестному местечку, которое приглядела раньше, до того как они сделали привал.
Но когда она пришла туда, то услышала плеск воды и поняла, что ее опередили. Интересно, кто бы это мог быть, раздраженно подумала она. Не в силах совладать с любопытством, она спряталась за дерево и осторожно выглянула из-за него. В этот момент пловец вынырнул на поверхность воды, перевернулся на спину, и у Кейт перехватило дыхание. Рэнд! Он был потрясающе красив в своей наготе, и Кейт видела его так отчетливо, словно не стояла поодаль, а смотрела на него с высоты.
В полной уверенности, что он ее не заметит, она пожирала взглядом восхитительное тело мужа, которое она так хорошо помнила: глубокие впадины под ребрами, мускулистые плечи и грудь, поросшую курчавыми каштановыми волосами. Как же она по нему соскучилась! Ей безумно хотелось вновь почувствовать его в себе! От одной этой мысли сердце Кейт учащенно забилось, а дыхание стало прерывистым.
Рэнд встал, и сверкающие потоки воды каскадом хлынули по его массивным плечам, мускулистой груди.
Стоя по пояс в воде, он мотнул головой, отбросив со лба мокрые каштановые волосы. При этом на его плоском животе заиграли мышцы, и Кейт ощутила такой острый прилив желания, что уже с трудом сдерживала себя. Хотелось провести руками по гладкой влажной коже Рэнда, почувствовать его упругие мышцы, коснуться языком плоского медно-красного соска.
У Кейт задрожали руки, а внизу живота зародилось сладостное ноющее чувство, которое с каждой секундой становилось все сильнее. В этот момент Рэнд нырнул. На секунду над водой мелькнули его упругие ягодицы и длинные, стройные, мускулистые ноги, и Кейт ощутила, как соски ее под хлопчатобумажной легкой блузкой затвердели, а ноющее чувство внизу живота усилилось. Кейт тихонько выругалась. Черт бы побрал этого Рэнда Клейтона! Какую же, оказывается, сильную власть он до сих пор над ней имеет!
Однако отвернуться она не могла. Как зачарованная, смотрела, как Рэнд подплыл к берегу, медленно выбрался из воды и взглянул в сторону дерева, за которым она пряталась. О Господи! Только бы он ее не заметил!
Рэнд прошелся по берегу, поблескивая мокрым телом, и Кейт увидела, что он возбужден. Он вновь повернулся лицом к берегу и ухмыльнулся во весь рот. Теперь он смотрел прямо на Кейт, и у нее упало сердце: все, попалась!
Не успела она и глазом моргнуть, как Рэнд решительно направился к ней, даже не удосужившись прикрыться.
Опомнившись, Кейт повернулась, намереваясь пуститься наутек, но не успела. Рэнд в три прыжка догнал ее и, круто развернув, прижал к груди.
– Надеюсь, тебе понравилось то, что ты увидела, маленькая проказница?
– Отпусти меня!
– Я с самого начала знал, что ты подглядываешь за мной, – заявил Рэнд и, слегка отстранившись, нарочито медленно окинул Кейт взглядом с головы до ног. От его влажного тела блузка Кейт намокла и теперь просвечивала, явив жадному взору Рэнда затвердевшие соски с темно-розовыми кругами.
Он вновь привлек ее к себе, и сквозь плотную ткань юбки Кейт ощутила его горячую восставшую плоть.
– Видишь, что ты со мной делаешь, Кейт? Что ты всегда со мной делаешь?
Он слегка отстранился, и Кейт, глянув вниз, увидела, как сильно он возбужден. Ее словно обдало жаром.
Она попыталась что-то ответить, но губы не слушались. Он стоял так близко, что Кейт чувствовала жар его тела. Оно влажно поблескивало в солнечном свете, пробивавшемся сквозь ветви деревьев. Как же он красив, подумала она и почувствовала, как руки, которыми она упиралась ему в грудь, задрожали.
– Я... я пришла искупаться. Я просто... просто ждала, пока ты уйдешь, – пролепетала она.
Рэнд тихонько хмыкнул, и Кейт поняла: он ей не верит. Он прекрасно понимает, почему она осталась, видит, что она испытывает такое же страстное желание, как и он. Рука Рэнда скользнула вверх и осторожно накрыла ее грудь. Большой палец добрался до соска, медленно погладил его, и изо рта Кейт вырвался слабый стон.