«Может когда-нибудь он действительно снова встретит ее».
— А как там Томас?
— Они с Алексом полны энтузиазма.
Натиэлль повернулась к Лацифу и посмотрела на него. Аккуратно прикоснулась к его щеке рукой и улыбнулась:
— Я очень скучала по вам.
— А как мы скучали по тебе, родная, — заглянул он в ее родные розовые глаза и поцеловал.
Верммут сидел на краю кровати и нервно растирал собственные кулаки о ладони. У него не было времени нормально поговорить с Венерой, но все это переселение Темных, наконец-то, закончилось и начался официальный выходной. И, вроде, шел бы к ней, однако ноги не слушались.
Эрик так и сидел, пока Венера сама не появилась перед ним. Она стояла такая красивая. Верммут потянул к ней свои пальцы и провел ими по тонкой руке.
— Ты здесь…
«Так и есть», — услышал он ее бесстрастный голос.
Командующий вскочил и крепко обнял девушку. Ее пальцы захлопнулись в замок на его спине.
— Я уже и не надеялся. Я так рад, — зашептал он ей, прижимая к себе настолько сильно насколько мог. — Боже, Венера, я люблю тебя. Ты слышишь? И хоть ты не знаешь, что это, но мне плевать. Просто будь рядом, ладно? — Эрик тревожно посмотрел на нее и коснулся алых волос. — Ты ведь знаешь кто я для тебя? Я ведь не просто еда, верно? Кто я, Венера?
«Ты мое сердце, — услышал он голос девушки. — И я бы улыбнулась, если могла».
— Не бойся, — Эрик счастливо поднял ее и закружил в своих руках. — Я тебя всему научу!
Томас коснулся алтаря сестры, и та явилась на его зов.
— Братик!
— Мира!
Ребята крепко обнялись.
— Я, я даже не знала, — заплакала девочка. — Я даже не представляла, что папа вернет тебя!
— А я был уверен, — погладил он ее по волосам. — Отец ведь обещал, ты помнишь?
— Да, но папочка не бог.
Томас отстранил от себя сестру и улыбнулся ей:
— Он отец настоящей богини, так разве он не бог?
Она радостно закивала:
— Я очень скучала по тебе, братик.
— И я скучал по тебе, Мирайя.
Амикум и еще несколько десятков Темных попали в Баклею, и, теперь, наместник Кардамон вместе со старым советником и несколькими помощниками занимались их расселением. Амик никак не мог привыкнуть к тому, что он снова бел и чист и неотрывно смотрел на себя в блистающие подносы на прилавках пекарни, ожидая своей очереди на расселение. Все самые большие дома были отданы эльфам с семьями и детьми, а тем, кто был одинок, домом стало трехэтажное длинное здание из красного камня.
— Здесь каждому по одной комнате, есть все необходимое. Обживетесь, а там через полгода, если захотите, сможете построить дом своей мечты, — улыбнулся наместник и указал ребятам и девчатам, толпящимся позади него, на просторный холл, из которого шло три широких лестницы. — Заселяйтесь.
Они с осторожностью стали обходить его, направляясь кто куда. Амикум пошел по правой лестнице и вошел в пустую комнату. Светлая просторная и уютная. В стене напротив окно, на котором неторопливо колыхалась легкая оранжевая тюль. Рядышком небольшой балкон на одного. Внутри комнаты кровать, стол, пара стульев и разная хозяйская утварь: посуда, столовые приборы. Небольшой шкаф и маленькая комнатка закрытая дверью.
— Можешь сделать из нее кладовую, — вошел в комнату Кардамон, и Амикум поспешил склониться.
— Нет — нет, — улыбнулся наместник. — У нас кланяются только королю.
— Но ведь ты правишь этим городом, — неуверенно распрямился парень.
— Я не правлю, а лишь слежу за порядком и решаю проблемы насущные. Правит только король. Все важные решения принимает тоже он, а также судит и карает. Я соединительное звено между ним и Баклеей. Так что расслабься и сядь уже.
Амикум неуверенно и осторожно присел на кровать:
— Мягкая.
— Это хорошо, — улыбнулся Кардамон и сел на стул напротив.
— Я не знал, что ты наместник.
— Меня недавно назначили.
— Как ты так смог?
Кардамон качнул плечами и глубоко вздохнул:
— Я не всегда был таким.
Амик поглядел на этого синекожего черноволосого эльфа и кивнул:
— Это я могу понять.
— Отдыхай, я пойду.
— Кардамон, — вскочил парень, заставив остановиться наместника на пол пути.
— Что такое?
— Он правда не убьет нас, ваш король?
— Не убьет и, мало того, еще и защищать будет. Но если продолжишь называть его «ваш» король, я тебе по голове настучу. Лациф очень бережет своих созданий, помни об этом и никогда не забывай, — наместник был очень серьезен.
Амикум кивнул:
— Они ненавидят нас?
— Кто?