— Чего… — Лацифу показалось что он оглох, слова Фила звучали словно издалека. — Искупить вину? Жизнями почти пяти сотен созданий? — он не верил собственным ушам. — Ты видел, что они сделали? Ты видел я тебя спрашиваю!? — загрохотал король. — Они не выбирали! И даже не дали им шанса! Они перерезали моих созданий подобно скоту! Во сне! Пока те спали! Пока спали!!! Там были женщины и дети! Там были беззащитные дети, Фил! — заорал он так громко, что его рык услышал город у подножия.
Народ застыл. Создания замолчали, вслушиваясь и уважая праведный гнев своего короля.
— Ты в полной мере искупил свою вину перед ней…Надеюсь тебе полегчало.
— Я не знал, Лациф! Я не знал! — завопил Фил. — Она сказала это только для разведки, сказала без этой информации РИЯ сотворит с ней то же, что… — рыцарь осекся.
— То же что…и я? — гомокул начинал гореть, — сотворит что? Сожжет? Сломает кости? Заставит орать от боли? Убьет? Ты это хотел сказать? Как ты мог поверить ей!? — пророкотал он громче грома. — А даже если и так! Она этого заслужила! Она хотела убить моих детей! Давай простим ей это!? Давай забудем!?
— Но они бы ожили, — нерешительно пробормотал Фил.
— Так и она бы не сдохла! — свирепо загремел Лациф. — Так какого тогда хрена!? — небо над ним начало темнеть, воздух становился все разряженнее, и окружающие стали задыхаться, а Лациф продолжал громыхать. — Она использовала тебя, чтобы нагадить мне! Чтобы одним ударом разделаться с двумя! Да пусть бы она пытала и мучила меня! Пусть бы перерезала мне глотку во сне, но нет! Она погубила почти пятьсот ни в чем неповинных созданий! Я не могу их воскресить! Не могу! Да на что ты рассчитывал после такого поступка? Что я прощу тебя!? — и вдруг он замолк, увидев виноватый взгляд рыцаря. — Вот же черт, — прошептал он, — ты думал я не узнаю.
Желтые глаза были полны разочарования.
— Я думал это только разведка, — тихо прошептал Филипп.
Тяжелые тучи, столкнулись между собой, и в небе расплескались молнии, породившие оглушительный рев, что зарокотал в унисон с Лацифом.
— Эта чертова сука ладно, но ты! Мой друг! Мой брат! Как ты мог!? — молнии звенели, наполняя воздух яркими разрядами. Ребятам становилось все хуже. В углу их экранов замигал дебаф, медленно пожирающий жизнь, но король не обращал на это внимания. — Я же тебя как родного, — тело Лацифа заполыхало сине-алым пламенем, когти и клыки вырвались наружу, а по щекам покатились непрошенные злые слезы, — я за тебя готов был хоть в огонь, хоть в воду. А ты…Фил? — Лациф истерично улыбался, до сих пор не веря в происходящее. — Неужели не осознавал всей бредовости ее слов, неужели не понимал, что врет!? — молнии освещали посеревшее небо, которое превратилось в грязное скомканное полотно. Словно намокшее одеяло, что в любую секунду может рухнуть прямо на их головы. — Мне было бы не так обидно будь это Верммут. Я бы понял, он импульсивен, еще растет. Будь это Олдер, он ведом своими мотивами, но ты… — Лациф смеялся, плача, — ты же взрослый мужик, Фил. Зачем!?
— Прости меня, Лациф, — прошептал Сманс, рухнув на колени. — Я не думал, что она причинит кому-то вред! Если бы я только знал, я бы никогда! Никогда!
— Это все? Все, что ты можешь мне сказать?
Рыцарь вновь опустил голову:
— Мне больше нечем оправдаться.
— Что же, — король больше не смеялся. На его лице осталась только горечь. В глазах затаилась мука. Уверенным севшим голосом, смотря в серые глаза столь близкого человека, повелитель Цивитаса произнес. — За предательство своего народа, за предательство своего короля, Филипп Сманс, мой генерал, мой наместник, мой друг…Я приговариваю тебя к смерти.
На лицах всех застыл ужас и разочарование. Полыхали костры. Вокруг было серо, солнце потерялось за тяжелыми тучами, а вокруг короля разрастался лед, и, впервые, за все время существования этого мира в Цивитасе пошел снег. Большие хлопья медленно падали с неба, накрывая замок на вулкане своим холодным белоснежным одеялом.
Лациф взмахнул рукой, и дебаф с ребят спал. Они свободно вздохнули и зашлись в кашле от ледяного воздуха, попавшего в легкие. Костры погасли, оковы были сняты.
— Верммут, Мирга, сопроводите пленника в темницу.
Рыцарю понадобилось несколько секунд, чтобы собрать волю в кулак. Мирга выпрямился, медленно взял Фила за предплечье и повел к его клетке. Эрик пошел чуть позади них. А посреди белого холодного снегопада стоял потерянный король, полыхающий ярким красным огнем.