Король вдохнул поглубже, расправил плечи и вошел. Он медленно пошел между клеток, в которых сидели Божьи слуги и некоторые Темные, что так и не успели приобрести гильдейскую принадлежность своего Создателя. Они провожали повелителя Цивитаса ненавистными взглядами, но ему было плевать на них. Лациф остановился.
— Я думал не придешь.
Через силу он заставил себя поднять голову и взглянуть на человека перед собой. Фил был не в лучшей форме, без доспехов, в одних портках. Лицо посерело без солнца, спина согнулась, плечи поникли.
— Я пережил стольких дорогих мне людей, и, в той или иной степени, я виноват в их смертях. Неужели и в этом виноват я? — взялся он за теплые решетки клетки. — Скажи мне, Фил, что я сделал не так? Мне нужно было отпустить тогда Кристен?
— Кто знает, — протянул Сманс и ухмыльнулся, — но не сделай ты того, что сделал, ты бы не был Лацифом.
Мужчины замолчали.
— Как там Мариэнна?
— Плачет.
Снова замолчали.
— Она так и не пришла ко мне.
— Я никому не запрещал тебя навещать.
Переглянулись и опять повисла тишина.
— Мы собирались пожениться.
У Лацифа в душе что-то переломилось.
— Я не понимаю. Ты пожертвовал своим будущим, женщиной, которая тебя любит, своими друзьями, своим домом, бессмертием и все ради чего? — посреди полумрака темницы вспыхнуло алое сияние и тут же погасло. — Так сильно мучила совесть?
— Она нас всех мучит. Разве нет? Крис отдала мне много своих лет и никогда ни о чем не просила. Я не смог отказать ей в том одном, что мог сделать для нее.
— А за тех, кто умер, тебя совесть не мучит?
— А что толку теперь об этом говорить, — грустно улыбнулся Фил, — скоро я к ним присоединюсь. Там и поквитаемся.
— Вот как…Как ты встречался с ней?
— Твинк из Бессмертных.
— М-да, — закивал Лациф, — кто бы сомневался. И сколько их еще таких?
— Да черт его знает, — пожал плечами Фил.
Желтые глаза уставились на крепкого плечистого мужчину, что с легкой спокойной улыбкой на устах стоял и смотрел на могучего гомокула.
— Ты нашел ее?
— Нет.
— Могу ли я тебя попросить?
— О чем?
— Не сжигай ее заживо. Не заставляй снова пережить это. Пусть она умрет быстро. Ведь ее жертвы перед смертью не страдали.
Лацифа передернуло.
— Скажи, Фил, ты сожалеешь о том, что сделал? — устремил он свой взор на рыцаря.
Но тот промолчал. Лишь голову опустил и отвел глаза.
— Что ж, — король гордо расправил плечи, разочарованно глядя на Сманса, — раз таково твое последнее желание, я ее не трону.
Его плащ взметнулся в полутемном коридоре, подняв пыль с каменных плит; и на миг осветив огненными всполохами царящий здесь полумрак, повелитель Цивитаса пропал в темноте.
Майк собирался на работу. У него не дрожали руки и не тряслись колени. Он не боялся, он испытывал глубокую ненависть и омерзение к самому себе. Марко поймал его на том от чего не убежать. Будь он немного поумнее, непременно читал бы договора найма, которые подписывал, но он не думал, что это необходимо. Он, как последний идиот, доверял этому кретину, и тот подловил его на этом. Неустойка с пятью нулями, да ему такую сумму в жизнь не набрать за четыре дня, а идти к Лацифу, зная, что его казна и так практически пуста это совсем бессовестный поступок. Он должен придумать как выполнить условия сделки и при этом остаться в живых. Марко недвусмысленно намекнул, что знает о Ловис и о том, что он с ней сделает в случае, если Майк упрется. И вот теперь он стоял в черном строгом костюме и смотрел на себя в зеркало. Галстук на шее, на галстуке в виде зажима минипереговорник, что транслирует разговоры сразу в ушную раковину. Так не потеряешь средство связи, и никто не подслушает.
Ловис уже спала. Возле нее лежал переносной игровой блок. Майк, как и обещал Лацифу, взял в руки свой и вышел на улицу, там его уже ждала машина. Черный тонированный фургон без надписей, а что хуже всего, без всяческих опознавательных знаков. Парень глянул через открытые задние двери на ребят, что напряженно смотрели на него; кажется, они тоже поняли, что ввязались во что-то нехорошее.
— Телефон и часы, — протянул ему руку итальянец.
Майк, готовый растерзать этого человека на месте, со взглядом волка, смотрящего прямо на тигра, протянул ему вещи. Тот обшарил его с ног до головы и, кивнув, подтолкнул к машине, выхватив из рук блок.
— Что это за хрень? — открыл он его и рассмотрел. — Что это я тебя спрашиваю?
Майк промолчал и чемодан отправился прямо в придорожные кусты.
— Ты совсем!? — заорал мужчина и бросился за ним, но Марко преградил ему путь и предостерегающе покачал головой.