Помню, как забивал на домашние задание и практические работы, увлекаясь сюжетами. Из-за этого начались проблемы с успеваемость. Мне было всё равно, я нашёл дело своей жизни, я хотел быть писателем. Я совершенно не понимал, на кой мне это образование, писателем можно быть и без него. Но все без исключения твердили, что я не смогу стать кем-то в этом мире без "корочки", а я отказывался им верить. В конце третьего курса хотел забрать документы, пуститься в свободное плавание, больше времени уделять сочинительству, но меня уговорили закончить обучение. В последний учебный год всё реже удавалось писать и в какой-то момент я совсем забросил это дело. А после получения диплома, когда со спокойной совестью можно было сидеть и писать, я понял, что больше не могу написать и строчки. С тех пор, безрезультатно пытаюсь писать, но не выходит ничего путного.
Открываю магазин, переворачиваю табличку, оповещая людей о начале работы. Сажусь за прилавок, ставлю ноутбук на колени и поднимаю крышку. И снова мы с ней один на один - бесконечно мигающая чёрточка и писатель, растерявший талант. Ну ничего, посмотрим, кто кого!
День тянулся бесконечно долго, людей почти не было. Всего три человека заглянули сюда, чтобы забрать заказы. Всё это время я был предоставлен сам себе. Упрямо сидел, глядя на экран, играл сам с собой в слова, пытаясь найти то самое, которое разгонит мою воображалку и поведёт повествование в нужное русло. Но не тут-то было. Мне никак не удавалось покинуть лабиринт собственного бессилия или пробиться сквозь тупиковые стены.
В какой-то момент заметил, что клюю носом, но сопротивляться упрямому Морфею я не стал. Ему виднее, когда человеку необходим сон.
Я стою в круглом помещении, в стенах которого множество проходов. Сверху не было потолка и хорошо просматривалось небо, переливающееся всеми цветами радуги. В центре помещения находилось большое дерево с толстым стволом и раскидистыми ветвями, листву на которых заменяли тетрадные листы с какими-то письменами. Дерево выглядело умирающим, большая часть ветвей были уже голыми, а под деревом лежала груда опавших листков. Подбираю один, пробегаюсь глазами и вдруг понимаю, что это описание моего главного персонажа. Беру другой - теперь размышления второстепенного персонажа. Хватаю третий листок, на котором описана битва двух богов.
- Что за чушь?
- Это дерево, олицетворяющее твой талант, - слышу в ответ собственный голос, но доносится он почему-то из-за спины.
Оборачиваюсь и вижу человека отдалённо похожего на меня. Выглядит он исхудалым, больным, под глазами мешки, волосы встрёпаны, движения очень медленные, а сам он чуть пошатывается.
- Ты кто такой?
- Я то, что ты называл своей "безуминкой", - посмеиваясь, ответил он. - Помнишь, как ты раньше разыгрывал всех, танцевал и пел по поводу и без? Так вот, это я. Мы с тобой тогда терпеть не могли сёрьёзность и нормальность. Э-эх, было же время.
Смотрю на Безуминку, хлопая глазами и не зная, что сказать. В какой-то момент ловлю себя на том, что ещё и челюсть отвисла.
- Ну, чего пялишься-то? Да, я не в лучшей своей форме, но это целиком и полностью твоя вина, как и это. - Безуминка указал на теряющее "листву" дерево.
- А я-то в чём виноват?
- Ты предал нас. Променял на рациональность, объективный мир. Забыл свои мечты, построил вокруг нас лабиринт.
- Никого я не предавал и лабиринт никакой не строил!
- Да ну? - Безуминка недобро прищурился. - Помнишь тот день, когда ты решил на время оставить сочинительство, м? В тот день ты всячески пытался сосредоточиться на учёбе и дипломной работе, но тебе мешали твои идеи, они лезли в голову, а ты терял концентрацию. Тогда и стали появляться эти стены. Но идеи, персонажи и сюжеты проникали сквозь них и добирались до тебя. Тогда появился лабиринт со множеством ходов. Он разрастался до тех пор, пока порождения Таланта перестали проникать за его пределы. Когда же ты снова хотел вернуться к своему любимому делу, было поздно, стены лабиринта стали нерушимыми. Я и Талант единственные, кто ещё держится, но и нам недолго осталось. Жизнелюбие и оптимизм - вот, что давало тебе силы сочинять. Мы черпали их из наших безрассудных поступков. А теперь, оставшись без "подпитки" мы умираем. Скоро от нас даже воспоминания не останется.
Я призадумался. А ведь правда, я писал с удовольствием и удивительной лёгкостью, пока не перестал быть "неадекватным". Все мои розыгрыши и выходки дарили людям веселье и радость, разгоняли тоску, навеянную серыми буднями. После техникума и сдачи дипломной работы, было тяжело вернуться в прежнее состояние, а писать стало много тяжелее. Причём идеи так и жили в моей голове, но больше не превращались в собственные сюжеты.