– Я не могу брать на себя такую ответственность и ничего не буду Вам обещать, – сухим голосом ответила я.
– Ну хотя бы вызвать Веру из класса Вы сможете? – отчаянно произнесла женщина, пытаясь хоть как-то зацепить меня своими просьбами.
– Вызвать смогу. Но отводить её домой или приглядывать за ней до Вашего прихода не буду. У меня свой распорядок дня, свой образ жизни, и я не собираюсь его менять ни ради Вас, ни ради Вашей дочери, – не поддаваясь на провокации, ответила я.
– Но в крайнем случае я могу на Вас рассчитывать? – переходя на жалобный тон, произнесла женщина. – Если в какой-то день ни я, ни мой муж не сможем прийти в школу за Верой?
– В крайнем случае – можно, – снисходительно ответила я, прекрасно понимая, что в жизни всегда есть место экстренным и непредсказуемым ситуациям, когда все планы и расчёты летят к чертям из-за какого-то нелепого стечения обстоятельств.
И мы обменялись телефонами, и лишь после этого женщина поинтересовалась моим именем (видимо, нужно было в списке контактов как-то идентифицировать мой телефонный номер), а также сообщила своё. И ушла.
Я тоже пошла домой, поражаясь не сколько безмерной наглости этой женщины, сколько её безграничному желанию спихнуть своего ребёнка фактически первому встречному. Ведь что она знает обо мне? Ровным счётом ничего. Она не знает моего полного имени, не знает, где я живу, какая у меня семья и на какие доходы я существую. А, может быть, у меня три судимости, два побега? И всё за насильственные преступления против малолетних. Или я состою в секте, приносящей в жертву малолетних девочек? Или, может быть, у меня шизофрения? Или паранойя?
Ведь что она обо мне знает? Лишь то, что, что я являюсь мамой одноклассника её дочери. И все вышеупомянутые мною предположения совершенно не мешают мне оставаться мамой одноклассника её дочери, потому что в нашей стране, пока что, стерилизация не является принудительной. Как можно быть такой беспечной, доверяя жизнь своего ребёнка фактически незнакомому человеку? Или, может быть, Вера особо и не нужна своим родителям, и потому они стараются спихнуть её изо всех сил любому, кто готов за ней приглядывать.
Но, продолжая анализировать дальше поведение мамы Веры, я пришла к ещё более неутешительным выводам.
Я вспомнила, как мама Алины, забирая девочек из школы, отводила Веру не к ней домой, а к себе. Я видела это собственными глазами, потому что семья Алины живёт в доме, который нам по пути. А, стало быть, мама Алины каждый день кормила Веру, эту крупную девочку с хорошим аппетитом, обедом, а затем делала с ней уроки (ведь нужно же чем-то занять девочек до вечера, чтобы они не разнесли весь дом, ведь семья Алины живёт в однокомнатной квартире). А когда Алина болела, и, соответственно, её мама сидела с ней дома на больничном, этот факт совершенно не мешал маме Алины оставлять своего больного ребёнка днём одного, чтобы съездить в школу и забрать оттуда Веру. Это я тоже видела своими глазами и каждый раз поражалась этому факту. Я думала, что мама Алины и мама Веры такие закадычные подруги, что выручают друг друга несмотря не на что, даже в ущерб интересам собственных детей. Но, как теперь понимаю, эта отзывчивость была односторонней. Мама Алины, будучи доброй и безотказной женщиной, просто не смела противостоять напору и наглости мамы Веры и обречённо несла взваленный на неё крест, не имея с этого никаких доходов, лишь проблемы и дополнительные траты. Но я – другой случай. Мама Веры не первая в моей жизни нахалка, пытающаяся переложить на мои хрупкие плечи свои заботы. Я уже научилась распознавать таких негодяев и давать им своевременный отпор. И пусть они думают, что хотят, распространяя про меня ложные слухи, я привыкла к сквернословию и клевете в свой адрес. Одним слухом больше, одним меньше – разницы никакой. Я должна защищать, в первую очередь, интересы своей семьи, своих детей, а не думать постоянно о том, что скажут обо мне другие люди.
«Не стоит ориентироваться на общественное мнение. Это не маяк, а блуждающие огни», – сказал когда-то Андрэ Моруа, и я полностью с этим согласна.
К тому же у родителей Веры есть машина, и каждое утро папа этой девочки подвозит дочь до школы на собственном автотранспорте. А также в те редкие дни, когда родители девочки сами забирают дочь из школы, они тоже едут не на автобусе, а на автомобиле. Спрашивается, отчего же, в этом случае, они ни единого раза не подвезли нас с сыном, если полагают, что мы живём рядом? Нет, они бодренько спешат в сторону автомобильной парковки, глядя, как мы с сыном и в снег и дождь, прыгая через лужи и поскальзываясь на льду, трусим к автобусной остановке. И, между прочим, эта наглая дама не предложила по утрам подвозить моего сына до школы для того, чтобы потом я забирала её дочь после уроков. Нет, извините. Когда им нужна помощь, будьте любезны, окажите её. А когда от них взамен требуется пойти на какие-то уступки, нет уж, увольте.