И хотя я абсолютно не сомневалась в том, что с Верой ничего плохого не случилось, и она просто играет где-нибудь на улице, своего мнения я не высказывала, что бы случайно не превратиться в козла отпущения, который издевается над чужим горем.
Но больше всего в этой ситуации меня поразило поведение мамы Веры, которая вместо того чтобы искать дочь, зачем-то пришла на родительское собрание.
Несколько лет назад моя дочь тоже выкинула похожий фортель. В тот год у меня родился сын, и я была дома с ним. А дочь утром ушла в школу.
Был конец четверти, и по плану у них в тот день должен был состояться только классный час, после чего предполагалось провести уборку класса. Я рассчитывала, что дочь вернётся домой после обеда. Но она не появилась ни в двенадцать дня, ни в час, ни в два, ни в три.
Я постоянно звонила ей на мобильный телефон, но он был выключен. Тогда я стала звонить её классной руководительнице, но та тоже не отвечала на звонки.
В четыре часа дня я позвонила на пост охраны школы и узнала, что класс дочери уже давно покинул школу.
У меня имелось буквально два-три номера телефонов родителей одноклассников дочери, и я стала звонить по ним. Но все в один голос отвечали, что их дети вернулись домой после обеда и после этого времени мою дочь никто не видел.
Тогда я стала просить этих людей дать мне все известные им номера телефонов других родителей, после чего начала обзванивать и их.
Если бы сын тогда был чуть больше, я бы непременно оббегала все дворы и улицы в поисках дочери, но я не могла оставить двухмесячного ребёнка в одиночестве. А просить мужа приехать с работы было бесполезно. Он бы ответил мне, что дочь сама вернётся и нечего отрывать его от работы, что в переводе на русский означало «не мешай мне пить». Поэтому я знала, что заниматься поисками мне придётся самой, а если в ближайшее время они не увенчаются успехом, то нужно будет обращаться в милицию (тогда это была ещё милиция, а не полиция).
Но вот во время очередного звонка родителям одноклассников дочери я выяснила, что мой ребёнок уже давно сидит в гостях у одной из девочек. И я попросила папу этой девочки дать моей дочери трубку, после чего потребовала, чтобы дочь срочно возвращалась домой. А вскоре дочь с обиженным видом зашла в нашу квартиру.
Когда я напустилась на неё и спросила, зачем она отключила телефон и без спроса ушла в гости, она простодушно ответила:
– Я боялась, что ты запретишь мне пойти к подружке.
И хотя я, пожалуй, самый лояльный и свободомыслящий родитель на свете, который позволяет своим детям чересчур много, дочь, так же, как её отец и бабушка, отчего-то всегда подозревает меня во всевозможных пороках, которые никогда не были мне свойственны. Полагаю, тем самым они оправдывают своё плохое отношение ко мне, а также своё собственное безалаберное поведение. Поэтому было совершенно непонятно, почему дочь решила, что я не разрешу ей пойти в гости к подружке, а также её финт с отключением телефона.
Но как бы то ни было, я отыскала свою дочь без привлечения посторонних сил и помощи со стороны школы и классной руководительницы, не вынося на всеобщее обозрение свои домашние проблемы. А мама Веры подобными добродетелями не отличалась. Как и год назад, она попыталась спихнуть заботы о дочери и вину за её исчезновение на всех, кого только было можно. И, в первую очередь, на учительницу, которой больше всего досталось в этой истории, а во вторую очередь, на остальных родителей, которые не желали проявлять никакого энтузиазма в поисках Веры.
И к моему большому разочарованию, у этой истории хороший конец, так как вскоре девочка вернулась домой, заявив, что гуляла во дворе с подружкой (как я и предполагала). И её маме, вместо того чтобы приезжать в школу на родительское собрание и трепать нервы учительнице и остальным родителям, всего-навсего следовало выглянуть во двор и позвать дочь домой.
И в связи с этими событиями настроение у классной руководительницы сына было испорчено, и всю вторую часть родительского собрания она просто орала на нас (родителей), обвиняя в том, что мы не занимаемся своими детьми и слишком хорошо устроились, переложив на школу все заботы о собственных чадах, и что будет дальше с нашими детьми, она и думать не хочет.