Конечно, Дионисий в итоге вспоминл, что купленный им билет остался у самой контролерши-дело в том, что Коста-рика-это гостеприимная, очень домашняя страна, и роль продавщицы и контролерши здесь исполняет одна и та же женщина, а так, как бумага в принтере закончилась, девушка за окном пообещала пустить Дионисия на самолет и так, без билета. А он, будучи человеком доверчивым, к тому же верившим в справедливость, без тени сомнения согласился. Не выходи он из той кафешки, не попробуй поднесенные ему опомнившимся хозяином хотя бы булочку с кофе за их счет, Дионисий никогда бы, пожалуй, и не вспомнил о билете, и не улетел. Такова мораль шестой главы, друзья, и никогда ещё хорошие поступки не оставили бы людей без такого же ответного добра. Взлетая на самолете, он глядел в чуть покрывшееся грязью и пылью серебристое оконце. В оконце, что было покрыто так аккуратно и, казалось, с таким изяществом, что пыль в итоге оказалась, конечно, не на самом окне, а в душе Дионисия. Стюардесса разносила прохладительные напитки, а Дионисий думал: как же всё-таки странно, что все те люди в бизнесс классе, безусловно имея такие же условия, как и он в прошлом, до сих пор не додумались, что истинная сила в смирении. Сейчас Дионисий был в таком хорошем расположении духа, что спросил об этом своего соседа-слегка молодого, одетого стильно, но с тем отрицанием красоты и вкуса, которым обладают только программисты, человека с компьютером-«В чем же истинная сила?" Впрочем, и сам Дионисий был, конечно, ещё далеко не богом, а потому иногда и забывал, что бывают в мире другие склады сознания, помимо его собственного. Забывал он и то, что у всех своя правда, и ещё неизвестно, кто в итоге действительно окажется прав, да и окажется ли вообще. В таком случае все люди в принципе на этапе зарождения идеи неправы. В таком случае удивительно верно звучит утверждение-мысль изреченная есть ложь. И молодой человек с компьютером не ответил Дионисию, но не из-за грубости или непонимания, а попросту потому, что был глухой. Тогда наш путник и вспомнил о своей, впрочем, как и любой человеской необразованности. Ведь и вселенная не бесконечна, и не будет здесь находится всегда, а меж тем мы все время думаем, что именно вселенная-монолитна. Так и у людей с ограниченными возможностями абсолютно другая вселенная, абсолютно своя жизнь. А, как следствие, и абсолютно свой смысл жизни. Сложно когда либо судить. За окном пролетали птичьи стаи.
Глава 7
Ни свет Ни заря почти что впервые в жизни встала поздно, потому что, похоже, ночью переутомилась. Конечно, оно и не мудрено. Девушка настолько вошла в раж, что почти до самого времени, как проснулся её брат, наблюдала за человечками. Потом хотела приготовить завтрак, и, более того, завтрак приготовила, но как-то забылась, запнулась, в общем, не выдержала в итоге веса своего сознания, и прямо на кухне, хоть и успев заварить будильник, заснула. Конечно, будильник ей звонил, и конечно не дозвонился. Ведь кому же удастся дозвониться из чайника? А Ни свет Ни заря, будучи всегда чрезвычайно оригинальной на всякие поломки, из сотен тысяч вариантов мест, куда можно было бы положить будильник, возьми и выбери спросонья, хотя скорее, с сильного недосыпа, именно это место. Хорошо хоть, никакого электрозамыкания не произошло или ещё чего-нибудь в этом роде. Женька у Ни свет Ни зари тоже тот ещё приколист-заснял целый фотоколлаж, который не снимают даже девушки на осенних фотографиях, того, как сестренка спит, с разных ракурсов. И вместе с чайником, и приоткрыв левый глаз, и закрыв сковородкой правый, в общем-порезвился на славу. Не потрудился и сбегал распечатать в мастерскую неподалеку снимок этих миллионов снимков, а после устроил квест. Квест заключался в том, что Ни свет Ни заре нужно было найти свой телефон раньше, чем он успеет выгрузить какие-либо фото, а Женька поставил их все на автовыгрузку. Конечно, Женька приехал не только раздражать сестру, он просто видел, что с ней происходит что-то не то, а сейчас он просто пробовал её немного перетормошить на верный лад. Ну вот как берешь мешок картошки, в котором сверху одна гниль, или чай с неперемешанным сахаром, и диву даешься: как же неудобно и неприятно получилось. Но после побарахтаешь этак мешок, пермешаешь чай одной ложечкой, и, глядишь-картофель самый что ни на есть средний, и даже выше среднего, и чай даже чуть чуть пересластил. В общем, примерно то же самое рассчитывал сделать Женька с Ни свет Ни зарей. Ну, а как ему ещё было поступать? Не становится же ему для Ни свет Ни зари личным психологом. Все равно смолчит, а только хуже сделаешь-смолчит, но заметит, что со стороны уже всё-всё видно, и только сильнее себя загонит туда, назад, в берлогу недуга и ужаса, из которой её вроде как выманили. Пусть и выманили путём обмана, немного путем силы, по большей части-используя рьяный эффект неожиданности. Но сейчас следовало как-то спасать ситуацию, монументально важно было сейчас сохранить хотя бы то, что выманилось, сделать на том месте зарубку. Короче говоря, Женька каким-то образом прознал, что Ни свет Ни заря хочет совешрить путешествие по маршруту звёзд (ну, или зачем она там рисовала Большую медведицу), и нарисовал, пока она спала, а будильник кипятился, наверное с десяток разных таких маршрутов. Одни проходили через Россию, другие-вовсе ни через одну страну, как-то благодаря своему строению удачно огибая острова и материки. Всё это лежало в одном месте, и Женя как раз рассчитывал на всплеск эмоций в её голове, который, как бы, как разряд тока заново запустит её жизнедеятельность. Ни свет Ни заря нашла, притом не то, что не обиделась, а напротив-даже обрадовалась квесту и весь оставшийся день ходила веселая. Женя было подумал, что затея удалась. Он начал незаметно для себя ловить огонек в её было потускневших глазах, покуда Ни свет Ни заря снова не ушла спать и он не смирился с мыслью, что тот огонек был лишь отражением его огонька. Её же огонек, ну, вон он-то, при-лег… Ни Свет Ни заря снова, похоже до зари, пошла на балкон.