Как это обычно бывает, почти всегда, когда ты перестаешь ждать чего-то вовсе, или становишься менее требователен в своих ожиданиях, то обязательно происходит событие, которое начинает походить на эхо из прошлого. Обязательно происходит событие, которое предлагает тебе снова согласиться с тем, от чего ты уже отказался. Происходит ли это от того, что ты снизил планку своих ожиданий и сразу стал по-другому смотреть на мир, или действительно оттого, что именно сейчас так случилось, но это так. А потому, выходя в очередной раз на балкон, Ни свет Ни заря вдруг почувствовала то самое чувство, что делало её счастливой на протяжении лет, десятилетий во время её молодости. И это чувство не описать словами. Даже метафоры здесь не помогут, ведь это такое ощущение, будто поезд, на который вам надо было во что бы то ни стало успеть, вдруг вернулся, или словно просыпаешься после кошмарного сна и видишь, что все живы, или просто-напросто ты вдруг понял: время жить. Просто-напросто оттого, что ты-как будто прямая икс на оси координат, и синусоида счастья в это время слилась с тобой в тон. Тебе теперь ничего не надо делать, чтобы быть счастливым, ведь ты просто счаслтив всё то время, пока она в этой фазе. В такое время Ни свет Ни заря глядела на башню взглядом, каким глядят на двоечника, что умудрился-таки написать контрольную на четыре, а ему теперь объясняют, как надо было бы правильно, и он видит, что попал в просак. Ни свет Ни заря как бы утешала башню одновременно из-за того, что человек не живет вечно, и из-за того, что башня-живет, проводила со всем этим романтическую параллель такого рода, что в воздухе полночного Парижа витала энергия, в сто раз превышающая энергию светлой Есенинской грусти. Короче говоря, на Ни свет Ни зарю этой милой парижской полночью снизошло озарение. Чуть поглядела на все эти снова и снова снующие внизу беспокойные лица, как под копирку дивящиеся одному и тому же, радующиеся как-то наигранно, и заливающиеся словно отлитым на заводе чугуна смехом. Да у них даже пределы мира одинаковы, что и говорить! И зависят они хоть и от их умственного, а скорее ментального развития, но косвенно, и всё чаще пределами их жизненных рамок становятся такие пустяки, как популярность своего кумира.