Урок, который Ни свет Ни заря и Женька выучили для себя вчера, заключался в том, что хорошо смеется тот, кто умеет хорошо смеяться. Они долго спорили, сидя под брезентовым навесом небольшого плетеного шалаша неподалеку от берега, о том, что лучше: жить, не тужить, выполнять искренне, но немного медленно какое-нибудь любимое действие, например, писать стихи; или трудиться, не покладая рук, как черный ворон, который, пролетая над Москвой, каркает три часа ночи? Долго они об этом спорили, а после пошли погулять. Там-то их и застал очередной шторм под кодовым названием Венесуэла, потому что шел с Венесуэлы, в размышлениях. Вот и выяснилось, что ни плох, да и ни хорош ни тот и ни другой способ. Как говорят в таких случаях: "Оба хороши. Один гусь длиннее другого». А всё потому, что в действительности же все мы-людишки мелкие, и определить, откуда вознесется хвала, а откуда кара Божия-не можем. Отсюда и результат. Разве что можем предугадать. Но ведь и индюк мог предугадать, что для супа нужно мясо…
В общем, не стоит в этой жизни делать только двух вещей: принимать за чистую монету, а уж тем более примерять на себя чужие теории, а так же спорить с кем либо и сбивать его с истинного пути. Хотя и понятно, что, даже искринне пытаясь помочь человеку и вступая с ним в диалог, мы всё равно спорим. Но лучше молчать, право. Смирение почти всегда приводит к добру. Неусидчивость-скорее напротив. Разве что к добру, которое может перекочевать из одних, к примеру, именно твоих рук, в другие. Так порой и жизненное преимущество при смене своей, рабочей теории на другую может перескакивать. И вот мой вам совет, дорогие друзья: не следует никому и никогда верить. Верьте разве что родителям, ну и ещё тому продавцу на пляже, который сказал Женьке и Ни свет Ни заре, что кофе из банана и мяты получился мягко говоря не отменным, и его лучше не пить. Остальным же, пусть даже самому Владимиру Путину, как только он захотел вам что-то навязать, что рушит вашу мораль и ваши теории о достижении успеха, сразу переставайте верить. Обойдутся. Так порою великая река Неправда впадает в свой не менее известный приток-Обходиться тем, что имеется. Пока же мы с вами имеем на руках большое количество штормов и скуку, которые вместе с ними уносит постепенно погода из лбов наших героев.
Ах, унес бы кто-нибудь так и нашу скуку! Что ж, если вы ещё не читали «Честность», вам повезло: просто представьте, что через минуту-другую вас казнят, и скуки-как не бывало. В смысле, осознав угрозу, вы действительно поймете, что ваша жизнь-сплошное наслаждение. Не читав книги «Доброта», вы имеете вторую уникальную возможность за сегодня-на этот раз узнать, что всегда есть те, солдаты ли, или просто никому незиветсные люди, которые умерли, лишь бы у нас была жизнь. Потому снова вовсе не стоит грустить. Давайте сейчас впринципе рассмотрим причины, по которым человек может начать грустить. Ну, первая, это когда он настолько загнал себя, как бегун, неправильно дышащий во время бега или вспененная силой лошадь, что уже не может очухаться и написать слово «жизнь» так, чтобы «ж» не наезжало на «и», а «и» на нижнюю строчку. Этому человеку, на самом-то деле, повезло больше всех-он может лишь продолжать делать то, что он делал (а у всех есть какие-то планы), и всё у него тогда получится. Другим же людям, например, тем, кто грустит как раз оттого, что нет у них больше никаких целей или никогда и не было, приятно будет услышать замечание, что всё, что поправимо, так или иначе исправится. Ну, а то, что уже поправить нельзя, можно и вовсе отбросить. Зачем человеку лишняя информация? Грубо говоря, если вы грустите, именно грустите, и это не действительно оправданная тяжелая скорбь, вы либо продолжаете делать то, что уже делали, либо начинаете всё с нуля, что, на самом деле, ещё приятнее. Впрочем, во всех трех случаях можно просто пойти и поработать. Тогда досада гарантированно пройдет.
Глава 17
Луисиан приехал в Москву. И о, какое же это приятное ощущение, после всех прелестей жизни, начиная от массажа на багамах и заканчивая утолением своего голода попасть в самый настоящий русский мороз! Как после Нового Года попасть за стол, где нет ничего кроме черного и белого хлеба. Ну, и немного водички.