— Зачем тебе это? Родине ваше состязание пользы не принесёт. Пустая трата сил. Словно мало мы помахали мечом этой ночью.
— Это ради тебя, друг. Я знал, что из мамы и Фейли он выберет, чтобы я бился за Фейли. Тебе же будет приятно, если рыцарь признает мою кузину самой красивой в мире?
— Конечно, да. Но... не ценой того, чтобы ты жизнью рисковал.
— Это извинение. Мне стыдно, что обозвал тебя утром сволочью горшечной.
Герт всплеснул руками.
— Ой, да подумаешь! Я от папы и похлеще слышал. Причём по сотне раз на дню.
— Так то папа. Он родной.
— Ти... ты мне тоже... тоже теперь родной.
Тенир тепло улыбнулся.
— Спасибо, Герт. Увы, отказаться теперь я не могу, не запятнав чести. А честь эта заработана не мной, а моим отцом.
Под крики болельщиков со стен и переживающих за своего рыцаря биффорцев, два воина сошлись в пешей рубке. И кузен Ти чуть было не пожалел о своей отваге — латник оказался весьма искусен в фехтовании, и преимущество более длинного клинка никак не ощущалось. Затрудняло поединок ещё и то, что юноша, почувствовав странную симпатию к этому учтивому златошпорцу, не хотел его убивать. Он думал только сбить сильным ударом с него шлем, и, приставив меч к горлу, заставить сдаться. Но фехтовальное мастерство рыцаря не давало этого сделать. Пришлось входить в борьбу. Здесь латник оказался не в пример слабее. Кузен Ти довольно легко перевёл его в партер и вышел в позицию, с которой мог угрожать кинжалом в щель забрала.
Единственный оруженосец рыцаря, судя по фигуре, мальчик лет десяти в кольчуге и закрытом шлеме, топнул ногой от досады. Видимо, это было первое поражение его сеньора.
— Сдавайся, Глай! Признавай Фейли самой красивой в мире. И, увы, так как наш поединок происходит в условиях войны, ты отправляешь к нам в плен.
— Плен меня не пугает — смиренно сказал рыцарь. — Но признать Фейли красивее Салливей мне невыносимо.
Тенир оказался в затруднительном положении. Хладнокровия добивать поверженного из-за споров, какая девушка красивее, он не имел, и его пугало подобное в рыцарях.
И тут Глай извернулся и сбросил противника — мальчик-оруженосец зааплодировал, но преждевременно. Тенир взмахнул мечом быстрее, чем рыцарь подобрал свой. Чудовищным по силе ударом юноша сбил с латника шлем и ударил по пышноволосой макушке клинком плашмя. Латник зашатался, но не упал, пришлось добить ударом открытой ладони в подбородок.
— Сегодня не ваш день, биффорцы! — сообщил разочарованным осаждающим кузен Ти и наклонился пощупать пульс на шее у Глая, сдвинув его длинные волосы светло-русого оттенка.
У обладателя тонкого голоса и внешность оказалась не самой взрослой. Мягкий овал лица, полное отсутствие даже намёка на мужскую растительность и возрастную брутализацию.
— И ты, щегол, ещё меня смел спрашивать, есть ли мне восемнадцать?
Впрочем, застарелый сабельный шрам, бегущий через левую бровь и скулу от лба и по всей щеке, позволял предположить, что не смотря на молодость, рыцарь уже успел повоевать.
* * *
Вечерело. Биффорцы, словно и, правду, уверовав, что сегодня не их день, не предприняли ни одной атаки, поэтому ребята могли с чистой душой пройтись по городу.
Наградные от коменданта кузен Ти использовал с пользой. Сложив, с его разрешения, золото Герта со своим, он сумел, наконец, расплатится с оружейником (и даже сдача осталась в дюжину золотых) и забрать предмет, который выковали ему на заказ.
Это был прикреплявшийся к кирасе шлем для турниров «жабья голова», но гораздо красивее, эстетичнее (Ти уже давно лелеял эту идею и принёс оружейнику соответствующий рисунок и чертёж), что сближало его с топфхельмами. Ещё одной особенностью шлема было полное отсутствие смотровых щелей, только крошечные отверстия для вентиляции.
— А кирасу мне обещал подарить отец того парнишки, которого мы спасли позавчера в числе прочих пленников. Ну, или у нашего пленного заберём, вроде как у рыцарей принято отдавать латы победителю. Уверен, я уже достаточно окреп физически, чтобы носить вместо бригантины кирасу со стальной юбкой, как папа. Что вертишь?
— Почему-то этот шлем мне горшок напоминает. Пусть красивый, но всё равно горшок.
— О, наконец-то чем родным для тебя запахло, простой поселковый парнишка.
Они оба засмеялись этой шутке. Затем тенир продолжил расхваливать свою выдумку.
— Я уже пять лет тренируюсь биться вслепую, ориентируясь только на то, что видит моя тень. Думаю, настала пора испытать навык в бою. Этот шлем выдержит удары и клевца и алебарды, и его не собьёшь с головы. Отсутствие смотровых щелей или отверстий... ну, понимаешь, Герт?