— А кто обещал посох? Нормальный посох, из какого дерева я тебе обсказал. — Хойт волшебством вернул кружку обратно и залез под одеяло. — Настоящие и опытные маги чувствуют ману без лишней суеты. А начинающим и волшебникам легче координировать усилия или с помощью посоха или пассов руками.
— Будет тебе посох. И раз уж появилась лишняя мана, может, поможешь Родине? Парочка огненных шаров по коннице или камнепадов ландскнехтам на головы не помешала бы.
— Маги не вмешиваются в войны людей, — ответил Хойт, поворачиваясь набок.
— Какой ты маг? Переколдовал до белой горячки? — возмутился тенир, скидывая с приятеля одеяло. — Ты волшебник. Такой же человек как все, но научившийся пользоваться своей маной и имеющий её запас от рождения высокий.
Хойт попытался вернуть одеяло заклинанием, но Ти держал крепко, а напрягаться Хойту было лень. Он вообще не производил впечатления трудоголика. Скрестив руки, волшебник демонстративно уставился в потолок, но в итоге снизошёл до объяснений.
— Хоть одно самое крошечное вмешательство колдуна, и Блейрону конец. Детишки, вы что, совсем не понимаете, что творится?
— Нет, — ответил кузен Ти, возвращая одеяло. — Мы тупые несчастные подростки, типичные представители убогого поколения. Объясни, мудрый взрослый дядя.
Хойт передумал спать. Он не принял одеяло, а оделся заклинаниями. Волшебник не носил особой одежды, как маги, а выглядел как обычный простолюдин своих лет, не особо богатый, но и явно не нищий.
— Герцог Биффор оскорбил короля и небо, когда начал войну, не уведомив сюзерена и церковь, — монотонным голосом начал объяснять Хойт, полностью одевшись. — Вероломно, и в пост после Святого Гло. Восточному Барту и прочему приграничью лишь бы продержаться. Там, дальше, прибудут войска короля с благословением церкви... в общем, считайте, в Биффоре сменилась династия. И чего такие удивлённые глаза? Ничего секретного я не сообщил. Дети, вам науку о политике в школе совсем не преподают? Ну, Герт, понятно, он поселковый, какая к тёмным драконам школа, а ты, Тирольд, мальчик из большого города.
Герт, действительно, никогда даже не видевший, как выглядит школа, тяжело вздохнул, а студент столичного университета грозно сдвинул брови. Но Хойт продолжал говорить с раздражающей снисходительной интонацией
— Поймите, два дурачка, да хоть с горошину огненный шар и всё, пиши пропало. Блейрон в глазах верховного священника короля из благочестивой жертвы вероломства превращается в недостойного помощи нечестивца.
— Слушай... а может, нам вообще дать себя биффорцам перебить? Аки мучеников за дело Света. Ну, чтоб наверняка угодить господам священникам, — с деланной серьёзностью предложил кузен Ти. — Биффорцы нам по морде, а мы им «Храни вас святой Гло», биффорцы ногой в пах, мы в ответ молимся за них святому Гаверу. А? Хорошая идея?
— Не юродствуй, Ти. На твоего нового дружка это может и производит впечатление, а мне как-то приелось уже. Я сам блейронец, но, извини, здесь всё не так однозначно.
— Они на нашей земле, не мы на их. Что здесь не однозначно?
— То, дорогой Ти, что главный враг, возможно, не там, а у нас, в тылу.
— Ты можешь говорить яснее?
Хойт закатил глаза, выругался и начал творить заклинание. Через несколько секунд они были в каком-то тёмном холодном помещении.
— И куда ты нас завёл, горе-кудесник? — спросил тенир.
— В ледник, где хранится труп коннетабля.
Хойт заставил заклинанием свои ладони светиться, нашёл тело полководца, и, перевернув, показал, что он убит со спины.
— И я проводил колдовскую экспертизу ... нашего главного командира убили клевцом блейронского оружейника.
Всю иронию и сарказм с тенира как ветром сдуло.
— То есть... его убил, прикрывшись суматохой битвы, кто-то из своих? Ты кому-то говорил об этом?
— Конечно, нет. Идёт большая игра, ребятки, ни фига не понимающие в политике. И даже если жизнь коннетабля для главного игрока всего лишь разменная монета, то чего стоит жизнь волшебника Хойта? Знаешь, бессмертие вместе со способностями к волшебству не прилагается. Да и кому сообщить? Матери герцога или его полоумной сестре, которая выходит замуж за купца, позорит династию? Кому из них достанется герцогская цепь, ещё неясно. Нет, ребят, судьба Блейрона вершится не на его границах, а в столице. Здесь-то уже дело решенное. Мы измотали Биффор в оборонительных сражениях, сил штурмовать города у него нет. Королевская армия с благословения верховного священника просто в лепёшку раздавит то, что мы оставили от биффорского войска.