— Где?
— Да, вот, трава примята.
— Где она примята? Она вся ровная.
Хмаи закатила глаза, словно бы Хохотун смотрел при ней в открытую книгу и спрашивал, где буквы.
— Пошли, горе-поджигатель. Верь мне, я знаю толк в следопытстве.
— Угу. Я тебе поверю, а ты заведёшь по самоуверенности в Буреломные Дали или Гнилые Болота. Есть здесь такие места....
— Знаю, я только что с Гнилых Болот, хотя и была мысль пройти Буреломными Далями.
— Да ты в своём ли уме, красавица? Места гиблые. Туда если попал, всё, навеки пропал. Ни тропиночки.
— Тропиночка всегда найдётся, если хорошо искать.
Хмаи пошла по лесу быстро и уверенно. Чтобы увидеть следы Хохотуна ей даже не надо было наклоняться. Хохотун семенил сзади и пытался навести мосты в плане личного.
-...Вот и думаю, а не составишь ли ты компанию, такая одинокая, другому одинокому? В блуде жить не будем, у нас тут и священник есть, обвенчает.
— Прости, но я уже венчана. И муж мой оказался таким мерзавцем, что отбил на много лет охоту любить и быть любимой. После всего, что со мной произошло... в общем, даже не предлагай.
Хохотун растерялся, но ненадолго.
— И что? Вечно что ли из-за одного скота одной бедовать? У меня, если хочешь знать, тоже был неприятный опыт по части женитьбы. И ничего, в монахи не записался. Наш священник парень славный, хоть по пьяни и горяч на руку, за это его и выперли из церкви. Хочешь развестись? Разведёт за хорошее вино и закуску. Ну, так что? Станешь моей подругой?
— Нет.
— Да почему?
— Ты мне не нравишься. Неужели непонятно?
— И что? Разве это причина? Мужчина я справный, добрый, никогда не обижу. А понравиться всегда успею.
— Замри.
— Что?
— Замри! Вэр, свои, свои!
Пёс, громадный волкодав северной масти, сбил бывшего крестьянина на землю, но вонзить клыки в горло не успел — Хмаи вовремя окликнула. Отпустив Хохотуна, он начал ластится к ногам хозяйки. Хозяйка с тревогой заметила, что на его боках кровь.
— Так вот чего ты задержался! С кем же поцапался? Местные волки обидели?.. Забери меня лесные духи! Росомаха! Не поделил убитого зверя? Не стыдно? Тебе уже одиннадцать лет, пожилой, хоть и крепкий мужчина, а всё как мальчишка готов зарубиться по пустякам с первым встречным.
Эти длинные раны от когтей росомахи нельзя было спутать ни с чем. К счастью, Вэр то ли одержал победу, то ли вовремя ретировался, поняв, что силы неравны, и лекарская помощь требовалась по минимуму.
— Хороший у тебя пёс, красавица, — Брык показал, что совсем не таит обиды на Вэра. — А он чистых кровей или...
— Или. Четверть волка.
— А погладить можно?
— Попробуй, если не жалко руку.
Хохотун засмеялся и предложил продолжить путь. Предупреждая новую волну его крестьянского флирта, Хмаи напомнила, что была мысль обсудить в дороге магов, которых он видел.
-...И вообще, ты уверен, что это были маги? Знаешь, сколько шарлатанов ходит под их личиной?
— Да какое там шарлатанство! Ни один арбалет в цель не попал. А уж как он начальника поста поднял над землёй. Трое их было. Чёрный, серый и белый.
Хмаи остановилась и сглотнула ком.
— Скажи... а не было ли с ними... ребёнка... мальчика лет одиннадцати-двенадцати?
— Я не видел, издалека стоял. А вот начальник поста сказал, что да, был.
Следопытка опёрлась на лук, у неё подгибались колени.
— Расскажи подробней.
— Жуткое зрелище. Сколько злодейств видел почтенный офицер ночной армии, но чтоб такое... В тесной клетке как зверь сидит, прутья грызёт, видно свихнулся в заключении. Прямо среди трупов птиц разных и крыс, и играется ими, словно в солдатики. Вокруг трупья уже мухи летают, а ему хоть бы хны.
Хмаи выпустила лук и села на траву. Брык, не замечая, какое впечатление его рассказ производит на женщину, рассуждал:
— Вот зачем магам сподобилось так над малышом издеваться? То ли месть его родителям, то ли готовят в жертву принести, дабы силы тёмного колдовства получить. Наш начальник сказал, что головы не пожалеет, но освободит мальца. Да так и сложил голову. Говорят, в столице его мёртвым нашли.
— Скажи... а... не появлялся ли в столице... какой-то жестокий убийца? Не из ваших, ночных.
— Ну, до Тропы слухи-то не сразу доходят. Вроде появился, Безжалостным прозвали. Всех убивал, без разбора. И детей, и девушек, и даже собак. Да как появился, так и пропал. Говорят, ночная стража его по-тихому пристрелила.
— Пристрелила?!
Хмаи внезапно закрыла лицо руками и зарыдала. Хохотун сел рядом и обнял её за плечи. Вэр зарычал, но Хохотун не обратил внимания.