— Конечно, не заставляет. Он бы и не стал. Но я ведь не похожа на дуру, я знаю, что Альвхейм может помочь Асгарду в случае нападения Суртура и его армии, — глаза Богини закрыты, в голосе слышится раздражение.
— Лиз, ты же знаешь, мы в состоянии сами отразить его нападение.
— Нет, Локи, мы не в состоянии сами отразить его нападение. И ты это сам знаешь. Да и проблема не в том, что я не хочу замуж.
— Но в чём тогда, — недовольно спрашивает брюнет.
— Я не уверена, что хочу замуж за него, — чуть помедлив принцесса добавила намного тише, — Мне кажется, я неравнодушна к другому, — глаза всё так же закрыты, и Лиз боится их открывать.
— К… другому? Никогда не думал, что я это скажу, но я не понимаю.
— Давай забудем. Это только моё бремя, — судорожно сжав подол платья, бросает принцесса и открывает глаза.
Локи медленно, с грацией хищника, подходит к Лиз и опускается подле неё:
— Лисёнок, ты можешь поговорить со мной об этом, ты же знаешь. Что тебя терзает, почему ты в сомнениях? — зеленоглазый аккуратно берёт руки колдуньи в свои ладони.
— Я бы согласилась на предложение Эндера, -поймав недоумевающий взгляд Бога, поясняет, — Это имя альва. Я понимаю, что это выгодная партия, а, в свете последних событий, даже выигрышная. Тор, наверное, рвёт и мечет от злости, этот альвхеймский принц, король, кто он там, не нравится ему, — слабо улыбнулась принцесса, отойдя от темы. — Так о чём это я? А, да, вспомнила. Но я не могу согласиться сейчас. Может быть пару недель назад, да, я бы без раздумий согласилась. Сейчас же всё по-другому. Я осознала, что я… влюблена? — Богиня подняла глаза на Локи. — Я отрицала это до последнего, не хотела разбираться в себе, говорила, что это подождёт. Но больше так продолжаться не может. Я буду жалеть всю жизнь, если соглашусь на эту свадьбу.
— А почему ты не поговоришь с тем, в кого влюблена? Возможно, тогда проблема бы решилась намного быстрее, — каждое слово даётся тяжело, ревность рвёт душу, слова вот-вот сами сорвутся с языка. Но ведь это всего лишь непонятная привязанность?
— Всё не так просто, — выдыхает шатенка и вырывает руки из ладоней Локи, прячет в них лицо. — Мы давно знакомы, почти всю жизнь. Мы по умолчанию не можем быть вместе. Я росла рядом с этим человеком, привязалась к нему, разочаровалась в нём, затем снова поверила в него. А потом разочаровала его сама.
Каждое слово Элизабет произносила тише предыдущего. Каждое слово било Локи пониманием по сердцу. Он с недоверием глядел на сестру. Имеет ли он право так её теперь называть? Девушка ведь почти призналась ему в любви.
— Я не отдам тебя ему, — слова всё-таки срываются с языка, и Богиня Жизни резко поднимает глаза, красные от подкативших слёз.
— Что? — голос сел от нахлынувших эмоций.
— Ты всё слышала.
— Но… теперь не понимаю я. Как ты понял, что я о тебе?
— Это не важно, — Локи рывком поднимает сидящую девушку и прижимает к груди, словно ребёнка. Улыбка расплывается на лице Бога, отчасти из-за того, что не ему первому пришлось признаться, а отчасти из-за того, что его чувства всё-таки взаимны.
Вот только он пока не понял, что это за чувства. Ведь это может быть действительно влюблённость в девушку, а может быть собственническое чувство к сестре. И нужно с этим разобраться, пока всё не зашло слишком далеко.
— Ты напишешь отцу, что ты отказываешься от предложения этого гнома, — довольно тянет принц.
— Он — альв, Локи. Не язви.
— Ты услышала меня? — громче и строже спрашивает Бог.
— Собственник, — фыркает в ответ Богиня.
— Нет-нет, ты погоди, я должен отдать свою женщину какому-то эльфу? И это называется собственничеством? — теперь уже не совсем довольным голосом спрашивает колдун.
— Я пока ещё не твоя, Локи, я просто призналась, что я влюблена, — любой сторонний сейчас бы назвал парочку «баранами».
— Ты — моя. И обсуждать мы больше это не будем.
Препирательства выглядели глупо, язвительность была неуместна, но всё это время молодые Боги не выпускали друг друга из объятий. Бог Лжи чувствовал дыхание Богини Жизни на своей шее, а его пальцы скользили по её шее, мягко поглаживая нежную кожу. Они простояли так мучительно долго. Но каждая минута казалась им правильной.
Лиз задумалась. Если бы Суртур в своё время не пришёл в Ванахейм? Не было бы той войны. Встретилась бы она с Локи? Влюбилась бы в него так, как сейчас? Ведь это чувство зрело в её сердце не месяц и даже не год. Она медленно влюблялась в брата. В его манеры двигаться и говорить. В могущество его магии. В его невероятные изумрудные глаза, темнеющие в припадках ярости. В его эмоциональность и язвительность. В его открытую только для неё улыбку. Их отношения формировались много лет. Как и её любовь, пустившая корни в самую душу.
Слова Норн сейчас эхом отдавались в сознании: «Магия обитает в твоей душе, она подвластна твоим эмоциям, твоей любви и ярости. И эти эмоции либо погубят тебя, либо воскресят. Но твоя любовь спасёт Асгард не единожды, правда каким путём, нам не ведомо». Сейчас было откровенно не понятно, как такое невероятно сильное чувство может кого-нибудь погубить. Сейчас существовал только Локи и его руки. Аромат его кожи, тепло его тела.
И Элизабет на мгновение окунается в пучину этого безумно опасного и невероятно прекрасного чувства.
***
— Мы должны поговорить с колдунами, Один. Хранители Стихий пришлют своих людей завтра, так написала Амора. Но, ты должен признать, без Локи и Элизабет нам не удержать эту армию. Они вдвоём отразят…
— Я знаю, Фригга. Я не глупец. Но пока не время. Элизабет так и не сказала мне, кого она подозревает в сотрудничестве с Суртуром. Но если она попросила помощи Локи, значит это кто-то, с кем она боится не справиться самостоятельно. Я не могу просить вернуться даже одного из них. А после новости о возможном замужестве, Элизабет меньше всего нужно оставаться в одиночестве.
========== Глава 7 ==========
Прошло три невероятно долгих дня со дня тех несчастных крепких объятий. И, казалось бы, всё встало на свои места, чувства признаны, эмоции выставлены напоказ (ладно, не совсем), но за этот промежуток времени Локи и Лиз снова оказались ментально далеки друг от друга. Он не прикасался к ней и бросался колкостями; она в обиде закусывала губы, ночью в тишине глотала слёзы, но молчала. Для Бальдра оставалось загадкой такое поведение гостей. Бог Лжи сидел в своей комнате, не помогал в исследованиях раны сестры и терялся в догадках, имеет ли он всё-таки право её так называть. Элизабет постоянно молчала, хмурилась и пыталась хоть как-то помочь Богу Света в изучении субстанции из её раны.
Шёл четвертый день «холодной войны», воительница сидела на кровати в своей спальне и рассматривала тонкие чёрные капилляры, которые стали появляться пару дней назад. Она утаила это от мужчин, не желая усугублять ситуацию. Губы плотно сомкнуты, на лбу залегла морщинка, а в голове поселился страх. Проблем становилось всё больше, а Элизабет чувствовала себя сейчас самым бесполезным существом в Девяти Мирах.
Несколько дней назад Амора прислала ворона с новостью о том, что пропал один из Стихийных Артефактов. Это было прескверно. Каждый такой артефакт по силе почти что был равен Камню Бесконечности. По классике жанра их было четыре: Огненный Лук, Воздушный Хлыст, Водяной Кинжал и Земляной Щит. Кому взбрело в голову наделять элементы оружия силой стихий — тайна. Так же тайной было то, зачем это сделали. Но, кто бы ни был создателем этих предметов, он определённо не пожалел магии для их пропитки.
Решать проблемы по мере их поступления не удавалось.
— Трагедия вселенского масштаба, — сама себе под нос прошептала принцесса, перебинтовывая руку.
Расставить приоритеты? Было бы неплохо. В голове сплошная каша. Лиз была уверена в нескольких вещах: Суртур уже на пороге Асгарда, рана на её плече была смертельной и их отношения с Локи уже не вернутся в исходное русло. Стоила шатенке подумать о Боге, раздался стук в дверь.