Руки дрожат, пальцы и одежда в крови, но не в моей. Сердце Аморы уже остановилось, когда мне чудом удалось сотворить портал в Чертог.
Сегодня я Магистр сказал, что я действительно Богиня Жизни, но это меня совсем не радует. Я видела Хельхейм. Первый раз. Я буквально выдернула сознание Аморы, пытаясь вернуть её к жизни
На странице действительно стояло стояло несколько кровавых пятен, а буквы скакали по странице. Локи нахмурился. Каждая запись нравилась ему всё меньше и меньше.
День 600
Сегодня меня приняли в Совет. По словам Хреймдара, я совершила невозможное, когда вернула отряд почти в целости. Все мои ребята заявили мне, что каждый из них готов отдать за меня свою жизнь. Видимо, я одна недовольна тем, что кто-то из них остался навсегда покоиться на земле тёмных эльфов.
Сегодня меня посетил странный сон. Я видела, как Магистр врывается в мои покои со словами о возможной атаке. Не уверена, что стоит предавать этому значение, я могла просто перенервничать из-за неудачного задания.
Однако что-то всё-таки меня в этом пугает
Принц тяжело сглотнул, прикрывая глаза. Быть такого не может. Каждая запись казалось чем-то бредовым. И если бы эти страницы были бы исписаны кем-то другим, не Элизабет, он непременно посмеялся бы.
День 668
Хранители Стихий всё чаще говорят мне о необходимой помощи им. Я всё так же, как и раньше, отвечаю отказом.
Все мои миссии пока что приносят достаточно неплохие результаты. В последний наш разговор с Хреймдаром… он поделился со мной опасением на счёт шпиона в Чертоге. Признавая меня равной себе, он всё чаще говорит со мной наедине. И в этот раз я опасаюсь, что его догадка может оказаться верной. Все наши маршруты так чётко угадать не сможет даже самый сильный провидец. И я намерена найти и своими руками убить того, что сдаёт нас. Не потому, что я жестока, нет… просто правосудие. Если ты обвинил, ты должен сам привести приговор в исполнение. А я последнее время очень серьёзно отношусь к каждому своему действию.
Да, время в Цитадели определённо изменило меня… Только хорошо это или плохо… пока не ясно
Однако исполнила ли принцесса свою угрозу — узнать не удалось. Всё потому, что следующая запись была посвящена никому иному как альвам.
День 718
Альвхейм прислал просьбу о помощи. Мир светлых эльфов охвачен огнём, с которым они не могут бороться. Суртур взялся за старое. Поговорив с Хреймдаром, мы решили, что поход возглавлю я. Всё так быстро. И меня это пугает. Однако он уверен, что лучше меня никто не справится. Магистр утверждает, что шансов спасти эльфов почти нет.
Но я с ним не согласна. Я не просто так Богиня Жизни и Истины.
Я сражаюсь за живых. И это — моя истина.
День 730
Спасти всех мне не удалось. Две трети альвов погибли, а сними и их король. Совет доволен количеством спасённых. Совет. Но не я. Я по-прежнему ни на что не гожусь. Даже обретя эту силу, власть, я ничего не могу.
Суртур, на мой взгляд, был слишком силён. Такая сила у огненного демона? Очень сомнительно. На поле боя был кто-то ещё. Кто-то сильный и чертовски опасный, потому что я чувствовала смерть там, где её быть не должно было.
Через пару часов я отправлюсь в Асгард. Как странно… за эти два года я почти не думала о них. Это только лишний раз доказывает то, что они — не моя семья. Разве что мысли о Локи посещали меня несколько раз. Я опять подвела его. Я не справилась.
Но я не могу отрицать то, что я соскучилась по всей царской чете. Страшно лишь одно — столкнуться с трикстером. Последнее время меня посещают странные и пугающие мысли касательно него. Я бы предпочла не встречаться с ним, пока не разберусь в своих чувствах.
Почему только я уверена, что моим планам не суждено сбыться?
Это была последняя запись. Очевидно, принцесса уехала в Асгард, оставив блокнот в Ванахейме.
Локи смотрел на блокнот в своих руках, теперь уже закрытый. В голове была пустота, все мысли как будто остались в этой самой книжице. Послышалось покашливание, и Бог поднял взгляд на источник звука. Напротив него, в дверях, стояла Элизабет, и взгляд её выражал крайнюю степень недовольства.
— Всё прочитал, что хотел, — пугающе спокойно спросила Богиня и взяла вещь из рук брата. Секундой спустя её напускное спокойствие стало понятно: полы дорожного плаща царевича полыхали уже вовсю. Но ас лишь удивленно скользнул взглядом по пламени и не предпринял попыток его потушить.
Через несколько секунд Лиз прижимала его за плечи к стене. Она сама потушила то, что разожгла. И в первом, и во втором случае магией.
— Локи! — она тряхнула его, впечатав в стену. — Возьми себя в руки, Хель тебя подери! Сейчас не самое время читать слезливые записки с жалобами на судьбу и воспринимать всё на свой счёт!
Ответа не последовало, трикстер лишь пристально взглянул в глаза девушки, что стояла напротив. Его взгляд бегло скользнул по чертам лица. Глаза широко раскрыты, и в их синеве пылала ярость. Губы сомкнуты, но не настолько плотно, чтоб образовать тонкую ниточку; они по-прежнему пухлые и розоватые, хотя парочка ранок не скрылась от пронзительного взгляда зелёных глаз. Нос вздёрнут, а щёки раскраснелись.
Прослеживая движения глаз Бог, колдунья абсолютно точно определила, что он разглядывает её (конечно, капитан-очевидность), и отпрянула. Вот только сейчас Бог Озорства среагировал молниеносно, он рывком притянул шатенку к себе за локоть, разворачивая её и впечатывая в то место в стене, куда она минуту назад с громким неправильным треском приложила его.
Руки скользнули по плечам вверх. Одна остановилась на ключице, мягко очерчивая её очертания. Вторая ладонь, с нехарактерной для принца лаской, легла на щёку голубоглазой.
— Локи, я не думаю, что сейчас самый подходящий момент, — хрипотца в голосе Богини Жизни выдавала её возбуждение, а ярость в глазах утихла, уступая место растерянности.
— Для нас с тобой никогда не будет «подходящего момента». Но я буду рядом с тобой. Против всего мира. Лишь бы ты была рядом, — горячий шёпот обжег ушко, а по спине прошёлся холодок. Это был не липкий страх, а что-то новое. Этого Богиня ещё не испытывала, и это пугало её больше, чем предстоящее сражение с Хелой.
Локи с уверенность поддевает подбородок, чуть приподнимая голову шатенки. Заставляет посмотреть ему в глаза, после чего склоняется к желанным губам, касаясь их легко-легко, словно этот жест мог испепелись девушку, находящуюся слишком близко к нему. Подавшись неизвестному порыву, Лиз делает быстрое движение вперёд, кладёт руку на шею брюнета и отвечает на поцелуй, пытаясь перехватить инициативу. Царевич шагает вперёд. Всего один шаг, и Элизабет зажата между ним и стеной, обездвижена его действиями. Прикусив нижнюю губу, парень услышал недовольный стон и получил укус в ответ. Теперь уже колдунья чувствовала его улыбку сквозь поцелуй. Если бы они только могли, они бы остановили время. Но то ли нехватка воздуха, то ли внезапно распахнувшаяся дверь заставили в секунду отстраниться друг от друга.
На пороге комнаты стоял Магистр. И на лице его явно читалось удивление и непонимание.
— Я, конечно, приношу свои извинения. И лезть не в своё дело я не собираюсь. Но… Лиз, мы отбывает в Асгард. Вы с нами?
— Мы… — голос оказался хриплым, поэтому чуть откашлявшись, воительница оттолкнула Локи и снова заговорила, — нет. Пока нам нет туда дороги. Подожди, ты тоже отправляешь? А кого вы оставите в Цитаделе?
— Отряд воителей останется тут, — отчеканил Хреймдар.
— Тебе не кажется, что этого мало?
— Охранять здесь почти нечего. Один артефакт, и тот, скорее всего, не нужен Хеле, раз она оставила его здесь в первый раз.
— Это… опрометчиво, Магистр. Но если ты считаешь, что так будет лучше, то я вынуждена с тобой согласиться, — Элизабет поклонилась и подошла к мужчине. — Прошу тебя, будь осторожен. Не делай ничего, чего не сделала бы я, договорились? — её руки легли ему на плечи.