Холодно. Я иду в халате по белому снегу босиком. Ветер беспощадно кружит, заставляя белые хлопья снега танцевать вальс. Где-то далеко виднеется свет, это свет в окне небольшого домика, куда я направляюсь, раскидывая ногами снег.
- У нее поднялась температура, надо сбивать… - слышится где-то отдаленный женский голос.
- Введем внутримышечно, - уверенный мужской голос отдал приказ.
Голоса пропали, я почти дошла до домика, в надежде согреться. Не могу двигаться, ноги онемели. Что-то больно впилось в ягодицу, не могу посмотреть, руки не слушаются, не могу пошевелить…
Дверь домика открылась, на пороге стоит моя маленькая сестра, приглашает пройти внутрь. Я снова могу идти… Как тепло и хорошо, девочка крепко обняла меня.
- Я так по тебе скучаю, - протягиваю руки к сестре, чувствую до боли знакомый аромат.
Становится тепло, даже жарко… Сестра растворятся как туман.
- Нет, не уходи…
Все исчезло. Теперь я в пустыне… Очень жарко. Развязываю и скидываю халат, теплый песок приятно согревает ноги… Яркое солнце слепит глаза и обжигает тело…
Я открыла глаза, к комнате никого нет. Который час? Солнышко заглядывает в окно, наверное, полдень. Сажусь и разглядываю помещение, в надеже понять, что произошло. На журнальном столике лежат градусник, какие-то таблетки, стоит стакан, халат скинут на пол, а я голышом сижу на кровати. Попыталась встать, чувствуя слабость. Голова закружилась, пришлось присесть обратно. Дверь в спальню открылась. Я машинально натянула на себя одеяло.
- Жанна, не вставай… - подбежав ко мне, сказал Лиза. – Ты очень плохо спала, у тебя поднялась высокая температура.
- Дай, пожалуйста, попить.
- Ты все ночь что-то бормотала во сне, - поднеся взятый со стола стакан, произнесла девушка. – Как себя чувствуешь?
- Нормально, только голова немного болит и кружится.
- Тебе надо поесть. Я принесу суп. Горло не болит?
- Нет.
Аппетита не было, но учитывая состояние организма, сопротивляться глупо.
-Ночью тебя лихорадило, поэтому поставили тебе жаропонижающий укол.
- Поставили? – прихлебывая принесенный суп, уточнила я.
- Да, Натан Артурович остался рядом с тобой на ночь, контролируя температуру.
- А ты? Как Маргарита?
- Ближе к утру Натан Артурович отпустил меня поспать. Маргарита хорошо, она не простыла. Очень ждала, когда ты проснешься.
Вот какой я запах чувствовала во сне, он лежал со мной на кровати!
- Почему я голая?
- После укола температура спала, и ты сама скинула халат. Не переживай, тебя укрыли одеялом.
Стало намного лучше после съеденного куриного супа, но вялость и слабость все еще присутствовали. Если не это мероприятие, никаких проблем бы не возникло. Почему я должна быть куклой? Захотел переодел, захотел отправил в это гнилое общество, прекрасно понимая, что контингент людей мне придется не по душе, и что, я буду терпеливо сидеть и мириться с наигранным поведением присутствующих на празднике. С этим я непременно разберусь, поставлю этого кукловода на место.
Немного поболтав с появившейся в комнате Маргаритой, я снова провалилась в сон. Теперь никаких сновидений я не видела, крепко спала.
***
За окном уже темно, скорее всего ближе к полуночи. Зато общее самочувствие заметно улучшилось. Приняв ванну, я накинула майку и одела короткие джинсовые шорты. Выйти хоть из своего заточения и понять который час, и, обязательно, найти Натана, сказать все, что я о нем думаю. В доме тихо, я спустилась по лестнице, направляясь в кабинет Натана, скорее всего он там. Толкнув дверь, я оказалась права, мужчина сидел за столом, разбирая документы.
- Рад видеть тебя одетой, - с саркастической улыбкой произнес он.
- Больше такого удовольствия я тебе не доставлю! - умеет вывести из себя. Жанна спокойно.
- Уверенна? – окинув меня взглядом, спросил Натан.
- Я не твоя кукла, которую можно легко переодевать и диктовать что делать! Сам разбирайся со своими светскими мероприятиями!
- Хоть на девушку стала похожа, благодарить должна, а она возмущается, - спокойно продолжая работать, сказал мужчина.
Как хочу врезать ему! Я подошла к его столу и облокотилась на край руками, нагнувшись немного вперед.
- Тебя не должно это касаться! – чувствуя знакомый аромат его тела, грубо сказала я.
- Ночью не была такой решительной, нежно прижималась ко мне, - откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, нагло улыбнувшись, сказал Натан.