Что-то не так.
Меня не покидало это ощущение. Нечто непривычное ощущалось в воздухе — тут, там, здесь. Словно инородные частицы появились вместе с новеньким. Он принёс чужую атмосферу, опасную, загадочную — мне такая не нравилась, но притягивала чем-то своим, глубоко родным. Не так отреагировал на мой блестящий ответ преподаватель, не так смотрели на меня одногруппники, не так ощущался вкус превосходства над всеми — что-то изменилось, надтреснуло в одном месте и распространялось на другие. Либо я чего-то не знала, либо на всех так повлиял Инграм, что невозможно.
И я убедила себя в том, что просто всем непривычно от появления новенького и отсутствия Тинг.
Ох, Тинг...
Шёпот, слухи, надежды, осквернения — со всех сторон слышалось её имя, когда я вошла в столовую. Большое помещение, круглые деревянные столы с ножками в виде львов и такими же стульями, мрачные картины с тяжёлым смыслом, тёмно-бежевые занавески в пол, наполовину закрывающие длинные окна, выходящие во двор с фонтаном — помещение выглядело шикарно, дорого и просторно. Пахло разнообразными блюдами, духами и активной жизнью студентов. Их училось в институте не так уж и много, чуть более тысячи, многие разных национальностей — от британцев до русских. Пожалуй, Мэри была права: здесь действительно престижно учиться — хорошая еда, лучшие преподаватели и просто шикарный замок. Будь я королевой, жила бы именно здесь.
Хотя зачем мне быть королевой? Я могла вполне стать и богиней.
С другой стороны, я не имела какой-то определённой цели на жизнь. Историческое направление, на котором я училась, интересное и хорошее, но практически бесполезное в жизни. Шить костюмы — куда более практично и прибыльно. Но отчего-то превращать это дело в широкий бизнес не хотелось — то ли боялась, что перестану питать любовь к экстравагантным нарядам, то ли страшилась провала, то ли... чувствовала, что судьба моя сложится как-то иначе.
А вот как — загадка.
Каждому человеку что-то уготовлено на его жизненный срок. Что-то совершить, сделать, ощутить или поменять. Нечто такое, чего до этого никто не делал. Даже если это маленькое и почти не заметное, но оно обязательно оригинальное, ощутимое для общей картины мира. Поэтому никто не жил зря — каждый выполнял свою роль. Свою, а не чужую.
Какая же досталась мне?
Я запуталась, как бескрылое насекомое в паучьей сети. Я словно ступалв по гвоздям, старым пуговицам, человеческим костям, сухим веткам и птичьим перьям. Всё искала и искала тропинку под ногами, чёткую, ровную картинку перед глазами, но натыкалась лишь на непонятное месиво. И этот бесконечный поток мыслей разрывал меня осколочной гранатой...
Чтобы срочно отвлечься от них, я взяла суши, соус и острый салат, оглянулась в поисках Анны, но та всё ещё не пришла из уборной. Чаще всего мы обедали вместе, иногда к нам присоединялся Арни или кто-нибудь из нашей группы, но сегодня я осталась пока одна. Зато — множество взглядов, обращённых на меня. Я выделялась среди всех: красотой, высоким ростом и необычной одеждой. С подносом в руках прошлась мимо — дерзко, гордо, величественно. Раньше я боялась прикасаться к золоту — и не заметишь, как из-за мягкости металла потянешься сворачивать людям шеи. Но сейчас я абсолютно не боялась ощутить пол руками власть, которая никогда не оставляла в душе место человечности.
Я нарочно толкнула студентку, отчего та пролила свой сок на кофточку. На её обиженный взгляд я лишь с усмешкой выдала:
— Надень что-нибудь посексуальнее, дорогуша.
— Волбще-то, некоторые думают, что самый сексуальный орган — это мозг, — чуть ли не от слёз скривилась девушка под всеобщим вниманием.
Я рассмеялась.
— К слову, ещё никто не предлагал мне выпить из-за того, мой мозг выглядывал из кофточки.
И под громкий смех присутствующих повернулась на каблуках, с хорошим настроением приблизившись к своему столику. Конечно, никто не смел его занять: возле окна, чтобы всех было прекрасно видно со стороны, прямо под картиной королевы Англии. Пожалуй, только люди царской крови должны вкушать еду под пристальным взглядом ещё молодой Елизаветы II.
— Интересно на меня было смотреть всё занятие? — кто-то прошептал мне в ухо.
На мгновение я вздрогнула, но Инграм это заметил. С лёгкой ухмылкой на губах он сел напротив меня, поставив перед собой поднос с одной лишь маковой булочкой. Наконец-то я видела его лицо не в профиль, а полностью: притягательное и одновременно отталкивающиее, словно огонь — хотелось прикоснуться, но знала, что обожгусь. Как можно было сочетать в себе столь и прекрасное, и ужасное? Как картина Боттичелли с кругами Ада.
Уверена, нам там самое место.
— Никогда не видела столь соблазняющее уродство, — я быстро перевела взгляд на еду, когда до меня дошёл смысл его вопроса.
Инграм с наглой улыбкой откинулся на спинку стула.
— Не беспокойся, птенчик, тебе не достанусь.
Это игра, в которой нужно выиграть.
— Унизь своё самолюбие и себя самого, болван. Ты мне не нужен.
Но парень ничуть не растерялся, что меня слегка сбивало с толку: отчего-то я думала, что он не так будет себя вести. Точнее... что у него иной характер.
— Тогда вопрос тот же: зачем ты смотрела на меня всю пару?
В этот раз я уже чуть подумала и скопировала его дерзкий тон голоса.
— Не каждый день встречаешь того, кто совершенно не рад никого видеть.
— Люблю интриговать, — Инграм без особого интереса к еде надкусил свою булочку.
— Арни научил?
— Думаешь, моих собственных мозгов на это не хватит?
— Ну, не хватило же.
Инграм лживо-весело улыбнулся во все зубы, точно готовился к такому повороту разговора с самого начала.
— Ты шутишь про меня, но настоящую шутку сыграла с тобой жизнь.
— Хочешь огорчу? — я вошла в азарт. — Шутка постучалась, но не вошла.
— Как и в сексе?
— А ты хочешь попробовать? — совершенно без стеснения спросила я.
— Я думал, ты будешь умнее, — цинично сказал Инграм, слегка поморщившись в лице и стряхивая с губ крошки мака. — А не мечтаешь только о сексе.
— Ты думал обо мне всё занятие? — применила я его ход, но он вновь обыграл меня:
— А ты смотрела на меня.
Провокация.
Отчего-то до меня дошло только сейчас. Он не игрался со мной, нет. А провоцировал. И поступил очень хитро: замаскировал всё под игру, флиртовал, а в итоге хотел лишь обвести вокруг пальца и вывести на эмоции. Не скажу, что я скупа на них, особенно когда в очередной раз ссорилась с Мэри, но жажда контролировать любую ситуацию невольно затрагивала и постоянное слежение за своими чувствами. Но чего Инграм ожидал в ответ? Злость, пощёчину или обиду? А может, какую-нибудь тайну? С другой стороны, мне было плевать, на что он рассчитывал. Мне важно было либо узнать что-то новое о его... необычных ночных занятиях.
— Заметь, сейчас все тоже на тебя смотрят. И не потому, что ты внешне такой урод. А потому, что с тобой сижу я.
Улыбка с лица Инграма медленно сползла. Я бы порадовалась, что наконец-то уделала новенького, вот только тот с хищным оскалом наклонился ко мне, чёрными глазами прожигая мои синие.
— Слушай сюда, птенчик. Если ты собиралась меня этим напугать, то ты ещё глупее, чем я считал. Мне плевать на твою власть и даже популярность среди этих никчёмных студентов. Мне, собственно, плевать на всех и вся, но в особенности на таких выскочек, как ты. Считай, это я с тобой сижу, разговариваю и уделяю своё драгоценное время.
— Которое ты также уделяешь и на секту.