Рей перевела взгляд на Бена, возвышающегося над ней. Ее глаза расширились, а сердце застучало, словно она пробежала марафон.
— Пожалуйста, — выдавила Рей. Язык не слушался, с трудом ворочаясь во рту. — Бен, отпусти меня.
Бен некоторое время смотрел на неё, а потом наклонился к ней, и на мгновение, на несколько наполненных надеждой секунд Рей подумала, что он действительно её отпустит. Но Бен присел рядом с ней на корточки, глядя на Рей сверху вниз.
— С чего бы мне это делать? — спросил он.
Рей приоткрыла рот, беспомощно хватая им воздух, как выброшенная на берег рыба. Этот простой вопрос выбил зыбкую метафорическую почву из-под её ног. В её мире не существовало причин, чтобы связывать людей, ей и в голову не могло прийти, что для того, чтобы быть свободным, если ты не преступник, тебе нужна причина, и она не могла придумать ни одной, чтобы заставить Бена развязать ее.
— Потому что… — Рей сглотнула пересохшим горлом. — Потому что я прошу тебя… Пожалуйста.
Бен тихо и коротко выдохнул. Он протянул руку к Рей, и она непроизвольно вздрогнула, но он всего лишь погладил её по голове.
— Тебе это понравится, — пообещал он и поднялся на ноги.
— Хотя кому я вру, — задумчиво добавил он, как бы обращаясь к самому себе. — Мне это нравится.
— Бен! — беспомощно повторила Рей. — Бен! Развяжи меня! Отпусти меня!
Бен не слушал ее. Он сбросил со спины рюкзак и присел возле него, копаясь внутри.
— Бен, клянусь, я никому не скажу! Просто отпусти меня!
— Дело в том, Рей, что я на тебя обижен, — заметил Бен как ни в чем не бывало, будто они вели обычный разговор, встретившись в полупустом кафе или на улице. — Сильно, — добавил он мрачно и уставился на Рей. Рей замерла, а Бен тихо фыркнул и улыбнулся. — Нет, не настолько сильно. Просто… ты мне нравишься, Рей. Но, кажется, я нужен тебе только ради твоей дурацкой общественной деятельности. Из-за того, кем работает моя мать, из-за того, кем работаю я… но не из-за меня самого.
— Это неправда, — пролепетала Рей.
— Не лги мне! — с неожиданной яростью рявкнул Бен, и Рей замерла. — Я для тебя — пустое место, источник информации! Единственный раз, когда ты обратила на меня внимание — когда я заболел и не мог участвовать в твоих долбанных акциях, не мог помогать тебе, не был удобным, полезным!..
Бен тяжело выдохнул, переводя дух, и вернулся к разбору рюкзака. Он расстелил рядом чистую одноразовую салфетку и осторожно стал выкладывать туда какие-то блестящие в слабом свете предметы.
— И ты, и моя мать, и Сноук… вам всем нужен кто-то удобный. Кто-то послушный. Я вам не нужен.
— Я не… — Рей сглотнула. — Ты никогда не…
— Да, я старался. Пытался добиться вашего внимания, и когда ты переписывалась со мной, весь тот месяц, я был на седьмом небе. Думал: наконец-то я сам стал кому-то интересен. Херня! — Бен огляделся. — Все дело было в «Первом ордене». Но, знаешь, Рей, я устал. Быть для всех хорошим очень утомительно.
Рей наконец рассмотрела то, что он выкладывал на салфетку. Это были веревки. Крюки. Здоровенная бутыль антисептика и какая-то коробка.
— Но, — продолжил Бен, — ты все еще мне нравишься.
Он выпрямился и раскинул руки, оглядываясь.
— Я подумал, что лучше места, чем сцена «Олимпа», не найти, чтобы разыграть наш маленький спектакль.
— Какой спектакль? — спросила Рей. — Бен, мне страшно.
— Не бойся, — Бен улыбнулся ей. — Как я уже сказал, тебе понравится. Ты родишься заново. Я помогу тебе родиться и, может быть, новая ты станешь ко мне немного внимательнее.
*******
Отправленное письмо с ссылкой осталось непрочитанным, на звонки Бен не отвечал. Весьма очевидно высказанное желание, чтобы его никто не беспокоил. Но Рей не умела останавливаться на полпути: увидев в мессенджере, что Бен онлайн, она написала ему:
«Все в порядке?»
Ответ Бена был лаконичным:
«Нет».
«Что случилось?»
Долгое молчание: Рей видела, что Бен набирает что-то, но ей необходимо было лавировать в плотной толпе, и она не часто смотрела на экран. Телефон завибрировал.
«Неважно. Боюсь, я не смогу присоединиться к вам в субботу».
«Все нормально, — написала Рей. — Если хочешь…»
Она стерла последнюю фразу и написала:
«Ты не обязан это делать».
«Ты все еще на собрании?»
«Нет, еду домой. Уже в метро».
Рей видела, что Бен набирает ответ, но она уже спустилась в самый низ, торопясь к подъехавшему вагону, и очень скоро десятки метров земли, бетона и стальных конструкций отрезали её от связи — и от Бена тоже.
*******
Теперь, когда Бен направил фонарь на свои вещи, Рей смогла раглядеть их как следует, и от этого у неё волосы на затылке зашевелились.
— Эти крюки для веревок? — спросила Рей. Её голос слегка дрожал
— Эти? — Бен поднял крюк, сияющий в электрическом свете. — Эти для кожи.
— З-зачем?
— Затем, что я собираюсь тебя повесить, — пояснил Бен.
Он взял ножницы и подошел к Рей. Перевернув её на спину, он присел рядом и принялся разрезать её футболку точно по центру, негромко насвистывая.
— Прекрати!
Рей дернулась, одно из лезвий царапнуло её кожу, и Бен положил тяжелую прохладную ладонь ей на шею.
— Не дергайся, — предупредил он. — Иначе я могу тебя поранить. Я не могу снять с тебя одежду, пока у тебя связаны руки… — он продолжил щелкать ножницами. — А одежда нам не нужна.
— Не надо, не надо! — зашептала Рей.
Она не шевелилась, чувствуя, как внешний край лезвия, холодный, прижимается к её коже каждый раз, когда Бен собирался продолжить разрез. Острие задело край её топа, и Рей вздрогнула.
Разрезав футболку, Бен на мгновение задержался, рассматривая Рей: она почти физически ощущала, как скользит по ней его взгляд. Его рука на её горле дрогнула, а потом он убрал ладонь и перевернул Рей на живот.
Окончательно расправившись с футболкой, Бен отложил ножницы и погладил Рей по спине. Его пальцы скользили медленно — по позвоночнику, по напряженным лопаткам. Он провёл рукой до самой талии и надавил ладонью Рей на спину, прижимая её к полу.
— Отпусти меня, — глухо повторила Рей. — Отпусти меня, Бен.
— Потом, — ответил Бен. Он убрал руку. — Когда мы закончим.
Он вернулся к своим вещам, а Рей дернулась, пытаясь перевернуться, пытаясь освободиться. Её руки затекли, ноги были плотно связаны вместе — она была как гусеница, беспомощная, не могла убежать, не могла обороняться.
— Отпусти меня! — крикнула Рей.
— Не кричи, или я заткну тебе рот, — ответил Бен. — Кроме меня тебя никто не услышит, ты знаешь. А те бомжи, что иногда наведываются сюда, не станут вызывать полицию.
Но, несмотря на его слова, Рей закричала снова, и её крик отразился от высоких потолков «Олимпа».
Когда Бен вернулся к ней, на его руках были латексные перчатки. Он протер Рей спину чем-то холодным и влажным, и в воздухе поплыл запах антисептика.
— Вот теперь не дергайся, — предупредил Бен. — Я не хочу тебя ранить, Рей. Честно.
Рей не видела, что он делает с её спиной, и от этого ей было лишь страшнее. Она часто и мелко дышала. Бен оседлал её бедра, не давая двинуться, его пальцы захватили широкую полоску кожи у неё над лопаткой, и Рей тихо застонала — от страха.
— Я еще ничего не сделал, — заметил Бен.
И воткнул в неё что-то.
Рей тихо вскрикнула. Место укола горело огнем, а Бен бессердечно протискивал иглу дальше. Рей чувствовала, как кожа натягивается, а потом — хлоп! — игла вышла с другой стороны. Ей все еще было больно, но теперь, когда Бен не стискивал её так и не трогал иглу, уже не так сильно.
— Сейчас будет первый, — ласково предупредил он Рей, и игла вновь пришла в движение.
Следом за ней в отверстие прошло еще что-то — крюк. Он был чуть шире, и Рей снова застонала, чувствуя как неприятно он растягивает кожу.
— А теперь следующий, — бодро сказал Бен.
Рей ощутила, как игла снова проскальзывает в её кожу, медленно протыкая её, и опять сдавленно застонала.