Молча он придвинул салфетку к Антону. Тот машинально протянул руку, внимательно осмотрел круг и засунул салфетку в карман. Выпил еще один стакан воды. Наконец протянул Тихону Ерофеевичу руку.
– Согласен.
Они скрепили договоренность рукопожатием.
– Только один вопрос: почему я?
– Потому что доверяю тебе, Антон, – серьезно и даже душевно ответил Тихон Ерофеевич.
А про себя добавил: «Потому что кишка у тебя тонка кинуть меня. А так ты парень умный, вытянешь. Стопудово!»
– И еще, Тихон Ерофеевич, вы так и не сказали, что за объект.
– Элеватор, Антон. Элеватор на берегу Черного моря. Так что готовься к переезду.
– Ну тогда давайте выпьем за успех операции «Золотой элеватор». – И Антон разлил остатки воды по бокалам.
Скунс – животное полезное
Долгие годы, сделав брата своей главной инвестицией, Ольга внимательно следила за его плаванием. Предупреждать об айсбергах или коралловых рифах стало ее негласной и добровольно принятой на себя обязанностью. Она плела страховочные сети под его рискованными делами. Иногда брат Тиша про это знал, иногда догадывался, а иногда пребывал в полном неведении. Ольга великодушно позволяла ему считать себя самостоятельной фигурой. И когда он дарил ей квартиру или покупал новую машину, она делала изумленные глаза, изображая шок от его щедрости. Хотя в глубине души считала все эти подношения своей законной долей в его бизнесе, который она страховала по мере своих сил.
Силы эти уходили корнями в ее умение разбираться в людях. Это редкое качество, как считала Ольга, не так уж и сложно приобрести. Надо лишь никому не верить и ничем не обольщаться. Казалось бы, ерунда, мелочь. Но эта ерунда несказанно преобразует картину мира. Большинство людей испытывает непреодолимую потребность в доверии к ближнему. Чужой опыт их не учит. Потом они стоят у разбитого корыта и шлепают раскисшими от слез губами, дескать, кто ж думал, что партнер (муж, сосед, друг) на такое способен. А надо было думать. Думать вообще полезно.
Ольга давно взяла за правило лишать людей презумпции порядочности. И только по факту многолетнего общения даровать им этот титул. Доверие нужно было заслужить. Изначально любой малознакомый человек воспринимался ею как потенциальный моральный урод, которому только предстояло доказать обратное.
В этом отношении Ольга чувствовала свое коренное отличие от обычных людей, которые поступают с точностью до наоборот: заранее напяливают на глаза розовые очки, а потом, когда кто-то оказывается подлецом или предателем, изумленно моргают и проклинают его. «А нечего розовые очки во взрослом возрасте носить», – думала в такой ситуации мудрая Ольга. Право на подлость Ольга считала таким же неотъемлемым правом личности, как дышать или ходить на выборы. Каждый человек по своему усмотрению распоряжается собственной жизнью. Хочет – геройствует, хочет – подличает. Ее же задача состояла в фильтрации людей, окружающих Тихона.
Взять того же Петухова. Вроде нормальный парень. Производит впечатление порядочного. Но Ольгу впечатлением не убедишь и не обманешь. Любой малознакомый человек в ее глазах имел презумпцию человека, от которого можно ожидать чего угодно, вплоть до самого неприятного.
К тому же легко быть порядочным, когда ты никто и звать тебя никак. Честность – добродетель нищих, в этом Ольга не сомневалась. Жизненные принципы она считала чем-то вроде свай. Пока они поддерживают соломенную крышу, то кажутся прочными, а стоит дать им хорошую нагрузку, так сразу побегут по сваям, как цветочные орнаменты, трещины. А дальше и до полного обрушения недалеко.
Вот и Петухов представлялся ей сваей, на которой крепится простая фанерная конструкция. Сидят на ней жена и дети, болтают ногами, а он радуется, что все это несет гордо и смиренно. А если сверху всей своей тяжестью навалится элеватор? Многотонная собственность, которая с годами благодаря неустанным трудам Тихона превратится в золотую жилу? Что тогда? То-то!
Следовало подстраховать брата, но лишний раз не стоило показывать ему, что весь его план под колпаком у Ольги. Все-таки он мальчик большой, обремененный должностью. Пусть почувствует себя в свободном полете. А то, что по траектории его полета Ольга плетет страховочный батут, пусть останется ее частью их общего дела. Полную откровенность Ольга считала высшей степенью глупости, даже в отношении с близкими людьми.