— Если бы ты так не спешил оплыть из Бриджпорта, — пробурчал Тайрус, — мы могли бы, по крайней мере, заглянуть в один из южных портов и взять груз хлопка, вместо того, чтобы брать пассажиров.
Бойд, улыбаясь, посмотрел на старшего товарища, который был его другом и капитаном. Бойд немного не дотягивал ростом до шести футов, но Тайрус был намного ниже и обладал раздражительным характером.
— Ты не считаешь пассажиров хорошим грузом? — поинтересовался Бойд.
Тайрус фыркнул.
— Когда я обязан развлекать их во время путешествия? И разбираться с их жалобами! Ром и хлопок не жалуются.
— Но мы получим такую же прибыль, если заполним все каюты. Это определенно не первый раз, когда мы берем пассажиров. Ты просто не в духе из-за того, что в прошлый раз та здоровенная старушенция пыталась тебя соблазнить.
Тайрус застонал.
— Не напоминай. Я никогда тебе не говорил, но она вообще-то пробралась ко мне в каюту и прямо в мою постель. Я до чертиков испугался, когда обнаружил ее, уютно устроившейся у меня под боком.
Бойд расхохотался.
— Я надеюсь, что ты ею не воспользовался.
На сей раз фырканье Тайруса было более многозначительным. Бойд отвернулся, чтобы Тайрус не заметил его ухмылку. Черт, хотелось бы ему это увидеть, но лишь представив себе эту картину, он чуть было вновь не рассмеялся.
Глаза Бойда, привлеченные чем-то фиолетовым и розовым на пристани внизу, остановились на высокой женщине, в фиолетовой юбке и розовой блузке. Рукава блузки были подвернуты. Стояла середина лета, и день был определенно жарким. Она вытерла лоб тыльной стороной руки, попутно сбив с головы шляпку. У нее были темные волосы, но он уже успел это заметить по косе, спускавшейся вниз по ее спине. Он хотел, чтобы она повернулась, вместо того чтобы позволять ему любоваться своей спиной, хотя и это зрелище было привлекательным. Шляпка всего лишь упала ей на плечо, благодаря шляпным лентам, которые были повязаны вокруг ее шеи, но она даже не позаботилась вернуть ее на место, поглощенная тем, что делала в данный момент.
Он был изумлен. Она кормила чаек и других птиц в округе, бросая еду из корзинки, что была у нее в руке. Это не было неправильным. Он сам, по возможности, кормил птиц и других диких животных. Но она-то делала это на кишащей людьми пристани!
Стая птиц уже окружала ее, и другие птицы продолжали прилетать. Она стала помехой. Люди были вынуждены обходить эту стаю. Некоторые останавливались, чтобы посмотреть на нее, к счастью, не заслоняя ему вид. Один рабочий пристани попытался прогнать птиц, чтобы освободить себе дорогу. Но они просто подошли ближе к своей благодетельнице. Рабочий пристани ей что-то сказал. Она повернулась и улыбнулась ему. И Бойд онемел от ее внешнего вида.
Она была не просто красивой. В его глазах она была совершенной. Молодая, вероятно, слегка за двадцать. Слегка загоревшая на солнце кожа, темные волосы курчавились на висках, узкое, красивое лицо и ямочки на щеках, когда она улыбалась. И она была пышной. Господи, такие изгибы он видел только в своих самых приятных мечтах!
— Закрой свой рот, парень, слюна течет, — заметил Тайрус.
— Нам нужно отложить наш отъезд.
Тайрус проследил за его взглядом.
— Ничего подобного мы делать не станем, к тому же, я полагаю, что она одна из наших пассажиров. По крайней мере, я видел ее раньше на пристани. Я пойду справлюсь у Джонсона, если хочешь. Он записывал пассажиров на эту поездку.
— Пожалуйста, сделай это, — ответил Бойд, не сводя с нее глаз. — Если он скажет «да», я его расцелую.
— Я определенно не стану говорить ему ничего подобного, — сказал Тайрус, посмеиваясь, когда уходил.
Бойд продолжал смотреть на молодую женщину, упиваясь зрелищем. Что за ирония, только что он подумывал о поисках жены, и тут появляется идеальная кандидатура. Не судьба ли это? И у нее чертовски соблазнительные округлости.
Он намеревался с ней познакомиться. Если она не пассажирка, он просто останется, и «Океанус» отчалит без него. Если же она едет с ними, это будет, он не сомневался, самая приятная поездка за всю его жизнь. Но он пока не спускался на пристань. Вместе с волнением, он испытывал и некую нервозность. А если у нее только приятная внешность? И плохой характер? Господи, это было бы слишком жестоко. Но этого не может быть. Тот, у кого находится время покормить птиц, должен иметь хоть каплю сострадания. А сострадание обычно сопровождалось добротой и приятным нравом. Конечно, это так, уверял он себя. Черт, лучше бы она не была исключением из правила!