Скай отскочил и врезался спиной в стену так сильно, что несколько секунд не мог нормально вдохнуть. Куривший за дверью бандит ворвался в подвал, на ходу сдергивая с плеча автомат: он решил, что пленник снова напал на Ская, но, увидев бессильно висящего на веревках Амадео, хмыкнул и забросил ремень обратно.
— Че ты корчишься? — бросил он Скаю. — Закончил?
Тот наконец отдышался и, скрутив хлыст, поковылял к выходу.
— Пусть висит, — просипел он. — Я им позже займусь.
Амадео проводил его ничего не выражающим взглядом. На губах по-прежнему блуждала безумная улыбка.
3
Союзники поневоле
Чернота. Красная вспышка. За ней — вторая, и снова все погрузилось в темноту.
Опять красный всполох, следом еще один. Темнота.
Невыносимая тяжесть, будто кто-то уселся сверху. Еще немного, и она раздавит грудную клетку.
Судорожный вдох и ослепительно белый свет. Такой яркий, что хотелось зажмуриться, но не получалось.
— …вьер!..
Кто-то зовет. Уже не впервые, он слышал голос и раньше, там, в темноте, но не мог ответить. Принц?
— Ксавьер!
Нет, не принц. Женский голос.
— Да хватит притворяться, я видела, что ты проснулся!
Он хотел усмехнуться — раньше она никогда не разговаривала с ним в таком тоне — но не смог. Дышать было неимоверно тяжело, не получалось произнести ни звука.
— Не разговаривай. — Ребекка склонилась над ним, светлая прядь, выбившись из небрежной прически, защекотала щеку. — Тебя прооперировали. Считай, в рубашке родился. — Она подняла голову и с усталой усмешкой посмотрела на кого-то, кого Ксавьер не видел. — Говорила я, какие-то жалкие пули его не возьмут.
В поле зрения появился Йохан. Вид у него был ужасный — под глазами темнели синяки, левая рука висела на перевязи, другой он держал костыль. Какого черта произошло, хотел спросить Ксавьер, но Ребекка предупреждающе погрозила пальцем.
— Я сказала, молчи. Вы попали в аварию, в тебя стреляли. Своего водителя сам видишь — ничего смертельного.
— А принц? — одними губами спросил Ксавьер.
Ребекка хмуро уставилась в стену. Йохан опустил голову и стиснул костыль.
— Что с принцем?
Никто его не услышал — голос по-прежнему отказывался повиноваться. Ксавьер с трудом поднял руку и ткнул Ребекку. Та нехотя повернулась.
— Что с принцем? — беззвучно повторил он.
— Исчез, — призналась она. — В машине его не было.
Ксавьер уронил руку и мысленно произнес самое длинное ругательство, которое знал. Он вспомнил ржавый джип, преследующий их, попытку уйти от погони. Страшный удар с двух сторон. Вспомнил, как Амадео выволокли из машины, как в него самого выстрелили. Дьявол. Как ни старался уберечь принца, ничего не вышло.
— Сюда приходил Рауль Гальярдо, — продолжила Ребекка. — Не знаю, насколько он во всем этом замешан, но разберусь. А ты не вздумай вскакивать с кровати и бежать на поиски. Мертвым ты Амадео ничем не поможешь.
Оставшись один, Ксавьер уставился в потолок. При одной мысли о том, где сейчас принц, и что с ним делают, его охватывала дикая ярость. Он сорвал бы с себя все трубки и провода и помчался искать друга, но хладнокровие и в этот раз не изменило ему. Лучшее, чего он может добиться — раны откроются, и он застрянет здесь надолго. И тогда Амадео уже никто не спасет.
При условии, что он все еще жив.
Усилием воли Ксавьер заставил себя не думать об этом. Принц должен быть жив. Многих обманывала его аристократическая внешность, но он уже не раз доказал, что куда сильнее, чем кажется.
— Только попробуй умереть, я сам тебя убью, — беззвучно произнес Ксавьер и провалился в сон.
— Ты всерьез считаешь, что его не увезли в Мексику? — Хесус собирал вещи в рюкзак. — На месте ублюдков Флавио я бы так и поступил — здесь скрываться слишком опасно.
— Еще опасней пересекать границу с таким-то грузом. — Рауль осторожно выглянул на улицу через дырявые жалюзи. — И нет смысла везти его через половину земного шара только для того, чтобы убить.
— Они могли бы грохнуть его в машине, как Санторо, — проворчал Хесус. — Зачем возиться?
— Может, он все еще жив. — Рауль отошел от окна и закинул на плечо дорожную сумку. — Езжай в аэропорт. У меня осталось одно дело.
Как и следовало ожидать, Хесус мгновенно окрысился.
— Какое?
— Тебя не касается. Я приеду вовремя, на рейс не опоздаю, не переживай.
— А если опоздаешь? Если я вернусь без главы картеля, меня вздернут на первом же столбе!
— Да ничего со мной не случится. — Рауль махнул рукой и скривился. — Жил же я как-то тридцать четыре года без похищений. Меня и в лицо толком никто не знает, я только-только вступил в должность.