Но Генри тут не было.
Будто прочитав его мысли, Бернардо подошел к двери, кардинально отличающейся от хлипкой конструкции нужника. Она была обита железом и выглядела так, будто ведет в настоящую темницу в каком-нибудь средневековом замке. Томас поежился, представив, каково просидеть там, в сырости и темноте, больше недели — именно столько потребовалось Амадео, чтобы добраться сюда.
Но, вопреки ожиданиям, все выглядело не так уж мрачно — небольшой подвал был залит ярким светом от энергосберегающей лампочки, пол был чистым и сухим. У дальней стены стоял унитаз, наполовину загороженный ширмой, в противоположной стороне — узкая кровать, накрытая походным одеялом.
И тут Томас не поверил своим глазам.
Генри лежал на кровати и читал.
Если бы брат валялся избитым в луже мочи и крови, потрясение было бы не таким сильным. Томас схватился за руку Амадео, чтобы не упасть, и тот удивленно глянул на него, затем, поняв причину, улыбнулся.
— Ну наконец-то, — проворчал Генри, не поднимая глаз от книги. — Тебя только за смертью посылать.
— Ты прав, надо было прийти раньше.
Генри вскинул голову на знакомый голос, глаза округлились. Он вскочил, книга полетела на пол, упав на страницы и смяв их. Огромные ручищи сжались в кулаки.
Прежде чем он успел броситься на Амадео, Киан ткнул его кулаком в солнечное сплетение. Громила сложился пополам, издав непонятный звук, и осел на пол.
— Спокойно. — Амадео положил ладонь Томасу на плечо. — Это всего лишь…
— Я понимаю. — Томас сглотнул, на лбу выступил пот. — Я бы сам ему сейчас врезал.
Генри кое-как выпрямился и во все глаза уставился на брата.
— Ты?! Вот, значит, как! Предатель, — хрипел он, пытаясь подняться на ноги. — Я тебя, млять, вырастил, и вот… благодарность…
— И едва не убил, — ледяным тоном закончил Амадео. — За это ему надо тебя благодарить, Генри?
— Заслужил. — Генри оскалил мелкие зубы. — Сорвал мне сделку, гаденыш!
— Вот об этом и поговорим.
Киан и Бернардо перетащили Генри на кровать. Тот не пытался вырваться, только зыркал на Томаса налитыми кровью глазами и смачно ругался.
— Если не сможешь держать себя в руках, — сказал Амадео огорошенному Томасу, — подожди снаружи. Обещаю, что и пальцем к нему не прикоснусь.
Тот замотал головой.
— Тогда отойди к стене и не мешай, — мягко попросил Амадео.
Томас отступил, врезавшись спиной в ширму. Та закачалась, но не упала. Вцепившись в нее в поисках опоры, Томас застыл, не сводя глаз с горы, изрыгающей ругательства не хуже вулкана.
Подождав, пока Генри выдохнется, Амадео поднял книгу, аккуратно закрыл ее и положил на кровать. Затем взял стул, заботливо поданный Бернардо, и уселся напротив.
— Наконец-то мы сможем поговорить. — Он улыбнулся. — Мне пришлось задержаться по не зависящим от меня обстоятельствам, теперь будем наверстывать упущенное.
Генри хмуро смотрел то на него, то на Томаса.
— Собираешься мочить, так мочи. Чего рассусоливаешь?
— Если бы я хотел тебя убить, Бернардо уже давно свернул бы тебе шею. Нет, мне нужны ответы. И чем честнее ты ответишь, тем меньший срок тебе светит.
Генри скривился и сплюнул на пол. Бернардо стукнул кулаком правой руки по ладони левой.
— Потом вытру, — вздрогнув, покорным голосом пробормотал Генри. — Чего ты там хотел, спрашивай.
Больше всего ему хотелось схватить красавчика за волосы и повозюкать мордашкой в плевке. А потом ударить как следует о пол. И о стену. И снова о пол. Так, чтобы ничего от этой бабской красоты не осталось. Но мальчишка, с такой легкостью скрутивший его, да этот огромный, похожий на медведя мексиканец всем своим видом говорили, что если попробует, то в живых не останется.
Вообще с Бернардо у него сложились неплохие отношения, тот даже ни разу его не ударил. Но все равно буянить при нем не хотелось. Стоило ему разок взглянуть на Генри из-под кустистых бровей, вредоносных мыслей как не бывало.
— Кто приказал тебе похитить Тео?
Генри разочарованно фыркнул.
— И все?
— Нет, это только первый вопрос. Отвечай.
— Никто. Я сам его похитил. Сам, ясно? Тебе ли не знать, какие у меня с ним счеты, ага?
— Какие могут быть счеты с ребенком? — Амадео вздохнул. — Ты не стал бы так рисковать всего лишь из мести. Ты по натуре трус. Назови еще причину, такую, чтобы я поверил.
Генри откинулся назад, прислонившись спиной к стене, и ткнул в брата толстым пальцем.