Дверь в спальню была закрыта. Принц любил поспать, что, впрочем, далеко не всегда ему удавалось — поэтому Ксавьер оставил его в покое и отправился в душ. Но, вернувшись, обнаружил Амадео на кухне — тот пил кофе и в задумчивости ломал на кусочки пончик. Рядом на барной стойке громоздились контейнеры с едой.
— Йохан привез, — ответил он на немой вопрос Ксавьера. — Судя по выражению твоего лица, тебя он завтраками не балует.
— Я не ем дома, — отрезал Ксавьер, садясь за стол. Амадео поставил перед ним чашку свежесваренного кофе.
— Оно и видно. Не кошачьим же кормом ты питаешься, — съехидничал он. — Я нашел свой мобильник в спальне. Почему не отправил его со мной?
— Кнут запретил электронные устройства. Чтобы не выследили. Объяснил, что на расстоянии километра от границ территории стоят глушители сигнала, но проследить нужное направление не так уж сложно.
— Да, его охрана пользуется пейджерами. Удивительно, не видел их с детства. — Амадео улыбнулся. — Интересно, как удается передавать на них сообщения?
Некоторое время они молча завтракали. Ксавьер с непривычки ел мало — он частенько ограничивался по утрам лишь чашкой кофе, и чувство голода начинал испытывать только часам к одиннадцати утра. Амадео же ел с аппетитом — недурной знак. Ксавьер видел темные круги под глазами принца, что не добавляло красоты к его общему уставшему виду, но аппетит — это уже что-то.
— И это называется «был в отпуске», — хмыкнул он, прихлебывая кофе. — Выглядишь еще хуже, чем раньше.
— Мм? — Амадео прожевал сэндвич. — А, ты об этом отпуске. Условия там отличные, не спорю, можешь сам как-нибудь проверить. И спать себе спокойно, пока я буду здесь, светить спиной пушкам недружелюбных субъектов.
Ксавьер поморщился.
— Тебе мало там шрамов? По всей видимости, недостаточно. И прекрати уже давить меня чувством вины, я это сделал ради твоей же безопасности.
— Ты первый начал отпускать мне комплименты, — парировал Амадео и уткнулся в телефон. — О, смотри-ка, акции «Азар» подскочили за ту неделю, что меня не было. А ты отлично работаешь.
— Я тут ни при чем. Каждый раз, как ты исчезаешь, котировки скачут вверх. Понятия не имею, почему, обычно в таких ситуациях они понижаются. — Ксавьер вытер руки салфеткой. — Но это ненадолго. Ты в курсе, что тебя разыскивает полиция?
Амадео поднял глаза от телефона и нахмурился.
— Меня? За что?
— За похищение Генри. — Ксавьер отодвинул пустую чашку. — Вы с ним попали на камеру видеонаблюдения.
Амадео закатил глаза.
— Приехали. И с каких пор он пропавший без вести, раз Байлес ведет его дело?
— Поступило заявление. — Ксавьер помолчал. — От Томаса.
— Чушь, — отмахнулся Амадео. — Томас бы этого не сделал.
— Ой ли? Генри все-таки его брат. Узнав, что ты куда-то его увез, он по вполне понятной причине перепугался. И как результат…
— Чушь, — повторил Амадео. — Это не Томас.
— Тогда кто?
— Откуда мне знать? Таинственный бандит, который заставил тебя убрать меня с дороги и подстраховался на случай, если я все же сбегу. Я сбежал. Считаешь, теперь меня посадят в тюрьму, чтобы не путался под ногами?
— Ты себя слышишь?! — вскипел Ксавьер. — Черт побери, принц, твои слова звучат, как бред сумасшедшего, я уже не знаю, способен ли ты адекватно оценивать происходящее! Ты совершенно помешался на каком-то заговоре против тебя и подводишь все вокруг под эту базу! Томас написал заявление, потому что Генри — его брат. Может, он не знал, что его похитил ты, а потом было уже поздно. Почему ты лезешь в какие-то дебри, совершенно игнорируя банальную логику?!
— Вот именно. — Амадео вскочил и, перегнувшись через стойку, ткнул Ксавьера в нос пальцем. — Все слишком уж логично, не находишь? Слишком прямолинейно. Ты ни на секунду не усомнился, что я что-то сделал с Генри, хотя это не так. С твоей стороны это вполне логично — ты видел мое состояние, знаешь о нем больше всех, кроме, разве что, Цзиня. К какому еще выводу ты мог прийти? Томас — брат Генри, поэтому не бросит его в беде. Не ты ли мне говорил, что родственные связи — ничто? Но все равно сделал такой вывод, потому что это — логично. Забудь ты хоть ненадолго о логике! Кто-то пытается подобраться к тебе, Ксавьер, не ко мне, а именно к тебе! Кто-то, кто знает, насколько мы близки, и знает, что я — угроза. У тебя есть варианты? Нет? А вот у меня есть, но ты, опять же руководствуясь логикой, с этим не согласен.