- Теперь ты мне обязан, пацан, – любил повторять он, глядя на Ксавьера снизу вверх. – Я за твою задницу поручился, так что она моя.
- Моя задница никому не принадлежит, дурак ты мелкий, – ласково ответствовал Ксавьер, похлопывая Щипача по макушке. – Но сердце я тебе, пожалуй, отдам.
- Иди ты! – отбивался тот. – Вечные шуточки… Марш на дело, и без добычи не возвращаться!
Ксавьер быстро продвигался по карьерной лестнице, если можно было так называть череду званий сомнительной почетности. Он научился куче способов кражи, начиная от отвлечения внимания клиента и выуживания из кармана добычи и до разрезания сумок и карманов тонким ножом, который всегда носил в рукаве. Щипач нарадоваться не мог, насколько талантливый вор ему достался, и не уставал хвалить его перед большим боссом, с которым Ксавьер имел несчастье скоро познакомиться.
Прошло три года с момента присоединения к банде. В один прекрасный день Щипач известил Ксавьера о том, что сам Десмонд Перальта желает с ним увидеться. На вопрос, кто это вообще такой, Ксавьер получил подзатыльник и наказ не задавать глупых вопросов.
Жилище этого Десмонда неприятно поразило Ксавьера. Старый дом, в котором сломали половину этажей и перегородок, был безвкусно оформлен в стиле английского особняка девятнадцатого века. На стенах видели картины, написанные художниками с явными психическими отклонениями, скульптуры тоже оставляли желать лучшего. Ксавьера затошнило, когда он решил задержать взгляд на одной из них, изображавшей обнаженную женщину. Змея охватывала ее бедра, а хвост твари терялся во рту женщины.
- Да, вкус у него отвратный, я знаю, – бормотал Щипач, явно нервничая. – Но что тут поделаешь, спорить с ним никто не смеет.
Десмонд спустился к ним. Светловолосый, уже начавший полнеть мужчина, бордовый халат неприлично распахнут. Бокал вина, который он успел наполовину опустошить, явно был не первым – мужчина покачивался, глаза безумно сверкали.
- Ах, Ксавьер! – воскликнул он, откидывая бокал в сторону. Стекло зазвенело, разбиваясь о каменный пол, но Десмонд не обратил на это ровным счетом никакого внимания. – Значит, ты и есть тот самый талант, о котором мой дружок все уши прожужжал? – он обхватил Ксавьера за плечи и дохнул ему в лицо замечательным винным паром.
- Да, – Ксавьер с трудом подавил желание отстраниться и выбежать на свежий воздух. – Это я.
- Отлично! – Десмонд, казалось, трезвел прямо на глазах. – У меня есть для тебя работа. Щипач, пошел вон.
- Что?! – возмутился тот. – Но я…
- Я сказал, пошел вон, Щипач, – дождавшись, когда за вором закроется дверь, он снова приобнял Ксавьера за плечи. – Видишь ли, в чем дело. Ты очень талантливый паренек, насколько я слышал. Как ты смотришь на то, чтобы сменить сферу деятельности?
- Простите? – Ксавьер не понимал, чего хочет от него этот странный тип. Взгляд снова натолкнулся на одну из тошнотворных картин, и его замутило.
- Воровство, конечно, прибыльный бизнес, но не такой прибыльный, как некоторые другие. Я хочу предложить нечто большее, то, что соответствует твоим нераскрытым талантам.
- И что же это? – Ксавьер усиленно делал вид, что его это слабо интересует.
Десмонд заглянул ему в глаза. Для этого ему пришлось приподняться на цыпочки.
- Торговля дурью, мой друг. Торговля дурью.
- А чего так дорого? – возмутился очередной прожженный наркоман, почесывая сгиб локтя. – Раньше стоило всего четверть сотни!
- Полтинник. Не меньше, – твердо стоял на своем Ксавьер. – Не я устанавливаю расценки, вы все прекрасно это знаете. Можешь, конечно, сходить к другому толкачу, но кто даст гарантию, что он не продаст еще дороже?
Тот, помявшись, вытащил из кармана грязных джинсов засаленную мятую бумажку и сунул ее в руку Ксавьера. Обратно перекочевал небольшой пакетик.
Уже больше полугода Ксавьер «работал с людьми». Десмонд выделил ему точку на пересечении двух улиц неподалеку от особняка, и теперь каждый день нестройными рядами сюда тянулся весь пестрый контингент Грязного района: проститутки, воры, местные бандиты. Подбегало даже несколько детей, но Десмонд строго-настрого запретил продавать наркоту им, что вполне устроило Ксавьера. Взрослые хотя бы сами делают свой выбор, дети же смотрят на взрослых, когда еще не имеют собственного мнения, и учатся на их примере. Девять из десяти, что в будущем они все равно подсядут, но, по крайней мере, это будет их собственный выбор.