- Я не понимаю, о чем вы…
Лукас сделал знак Стефану.
- Расскажите ему то, что сообщили мне.
- Все очень просто, – сказал тот. – Вашего отца отравили, предположительно, стрихнином. Это быстродействующий яд, который парализует дыхательную систему. Господину Солитарио стало плохо сразу после ужина. Я взял образец крови, скоро будет готов анализ, и…
Амадео вскочил, едва не опрокинув стул.
- Да как вы смеете…
- Замолчи, – оборвал его Лукас. – Все знали, что ты лично носишь ему еду, он соглашался есть только после твоих уговоров. И сегодня ты отправился кормить его в кабинет. Чего тебе стоило подмешать яд по пути?
- Я не делал этого, Лукас, какого черта?! – Амадео затрясло, он с трудом сдерживал гнев и страх.
- А я-то думал, он тебе дорог, – внешнему спокойствию Лукаса могла бы позавидовать непоколебимая скала, несмотря на то, что в глазах стояли слезы. – А ты так с ним поступил, Амадео. Отвратительно. Охрана! Препроводите этого убийцу в кабинет отца и заприте до прибытия полиции.
Амадео потерял дар речи. Он даже не стал сопротивляться, когда охранник – его охранник грубо заломил ему руки за спину и тычками погнал прочь из спальни отца.
В кабинете он пробыл час, но мысли никак не желали упорядочиваться. В голове гудело, руки и ноги не слушались. Отца отравили. И убийцей представили его, Амадео! Но он не мог этого сделать! Ни за что! Он любил отца и не желал ему смерти!
Но кто? Кто осмелился? Врач мог дать яд под видом лекарства, но зачем? Уважаемый человек, который работал на семью Солитарио уже долгое время – и вдруг решает избавиться от Кристофа? Бессмыслица. Тем более отцу стало плохо задолго до приезда Стефана.
Амадео сполз с кресла на пол, сжимая виски ладонями. Все за один вечер – предательство Ксавьера, смерть отца и обвинение в убийстве совершенно лишили его сил.
Ребекка. Она может помочь разобраться. Больше никого не осталось, да и она может отказать, но стоит попытаться. Он сунул руку в карман за телефоном, и пальцы наткнулись на какой-то небольшой цилиндрический предмет.
Амадео в удивлении уставился на стеклянный пузырек из-под лекарства. Пустой пузырек.
В сознании только-только начала формироваться страшная мысль, как дверь кабинета распахнулась. Лукас остановился на пороге и вперил холодный взгляд в брата. Слезы уже высохли, и не осталось ничего, кроме спокойного ледяного торжества. Это изрядно удивило Амадео, однако сил размышлять у него уже не осталось.
- Лукас! – наконец не выдержал он, поднимаясь. – Что происходит, черт побери? Кто отравил отца?
- Ты, разве не ясно? – так же холодно ответил тот.
- Я не делал этого! Почему ты мне не веришь? Мы же братья!
- Ты перестал быть мне братом после этого, – отрезал Лукас, входя в кабинет и запирая за собой дверь. – Не мог дождаться, когда станешь главой компании, да? Именно поэтому и задумал такое. Как низко. Красавчик Амадео, от которого в восторге все, кто с ним знаком, отравил отца в погоне за наследством. Интересно будет почитать завтра утренние газеты.
- Ч-что ты несешь? – голос Амадео задрожал. – Я никогда…
- Молчать! – Лукас отвесил ему оплеуху. – Я не желаю слушать жалкие оправдания отцеубийцы!
Амадео таращился на него, широко раскрыв глаза. На щеке алело пятно от пощечины брата. А того было не остановить.
- Всегда во всем идеальный младший сыночек Амадео! Кукольное личико, роскошные волосы, да ты прямо всеобщий любимец! Как же ты меня достал! Всегда стоишь на моем пути, будто больше некуда пойти. Надеюсь, ты не успеешь сгнить в тюрьме, куда в скором времени отправишься, потому что я буду молиться о том, чтобы тебя разорвали в клочки в первую же ночь!
Плечи Амадео непроизвольно вздрагивали от каждого оскорбления, которыми щедро поливал его брат. Словно ледяная игла пронзала сердце снова и снова, причиняя адскую боль. Значит, все это время Лукас попросту ненавидел его. Не недолюбливал, как частенько называли это Роза и другие обитатели дома, а именно ненавидел. Чистой, незамутненной ненавистью. Достаточной для того, чтобы пойти на…
И тут его осенило. Наконец-то голова снова начала соображать, и Амадео моментально увидел всю цепочку.
- Ты… так это ты все подстроил. Отравил отца и хочешь занять его место, отправив меня в тюрьму!
Тот замолк. В глазах на мгновение мелькнуло удивление, но затем губы искривились в усмешке.
- А где доказательства, мой дорогой брат?
- Я слышал, как ты просил кого-то доставить тебе яд. Да, речь шла именно о нем, теперь я в этом уверен. Сказал, что не пожалеешь денег, лишь бы его доставили тебе в скором времени! – Амадео запустил пальцы в волосы. – И подкинул мне пузырек из-под него, когда столкнулся со мной на выходе из столовой! Я понимаю, за что ты ненавидишь меня, но почему пострадал отец?!
- Тебе все равно никто не поверит, Амадео, – отрезал Лукас. – Просто смирись. Иначе я попросту убью тебя.
В кабинете стало так тихо, что Амадео, казалось, слышал стук сердца Лукаса, стоявшего напротив. Впрочем, какого сердца? У этого монстра его никогда не было!
- Нет, Лукас, – горло будто выстелили наждачкой, слова давались с трудом. – Тебе не удастся повесить на меня свое преступление.
Амадео бросился на него, но Лукас ожидал нападения. Он отскочил в сторону и сбил брата с ног.
- Сбежать отсюда не удастся. И доказать невиновность – тоже.
Он сгреб Амадео за волосы и с силой ударил затылком о пол. Из глаз посыпались искры, однако сознания тот не потерял, хоть на какое-то время и лишился способности сопротивляться.
- Шикарный Амадео, гордость семьи, – шипел Лукас, брызжа слюной ему в лицо. – Кроме внешности ничем не выделяешься, так почему бы тебе не стать шлюхой? Прекрасная перспектива для такого, как ты! Полюбуйся, насколько ты жалок. Собирался стать главой компании? Не смеши. Всего лишь грязная подстилка!
Туман в голове рассеивался, и Амадео попытался спихнуть с себя Лукаса. Но тот намотал его волосы на руку и с силой дернул вверх. От боли на глаза навернулись слезы, но Амадео не издал ни звука.
- Чего молчишь? Ты должен, черт побери, молить о пощаде! Так же, как у смертного одра отца! «Нет, Лукас, я ничего не сделал, Лукас, пожалуйста, Лукас!». Вот о чем ты должен вопить, хныкать, молить! Молить меня о милости!
- Ни за что, – сквозь стиснутые от боли зубы процедил Амадео. – Убей меня или отправь в тюрьму, но умолять тебя я не стану.
Казалось, что Лукас сейчас лопнет от переполнявшей его злости. Лицо покраснело, ноздри раздувались, как у быка на корриде.
Но внезапно буря прошла.
- Что ж, раз ты такой несговорчивый, у меня не остается иного выбора.
Не отпуская Амадео, он дотянулся до стола. Ладонь сомкнулась на сверкающих ножницах с перламутровыми ручками.
- Придется лишить тебя твоей гордости, непокорный отброс.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ