Ксавьер мерил шагами коридор перед операционной. Сердце колотилось, как бешеное, и никак не удавалось его успокоить. Амадео был тяжело ранен, по словам врачей, шансов у него было мало. Виктория успела выпустить три пули, и все угодили в него.
Тео вцепился в сидящего на полу, напротив белой двери Киана мертвой хваткой и смотрел в одну точку, сунув палец в рот. По случайности пули не прошили Амадео насквозь, и ребенок не пострадал, но истерика прекратилась только десять минут назад. Теперь Тео ничего и никого не замечал вокруг, и Ксавьер подумал о том, что лучше бы кричал. Этот полный безразличия взгляд пугал куда больше.
- Это я виноват, – прошептал Киан. На парня было страшно смотреть – теперь он действительно походил на смерть. – Я не обыскал ее и не забрал пистолет, это я, – он уткнулся в волосы Тео. – Простите меня, господин Амадео…
С тобой разберусь позже, решил Ксавьер. Сейчас он не мог думать ни о чем, кроме Амадео. Пусть только этот принц попробует умереть…
Дверь операционной приоткрылась, и Ксавьер услышал:
- …все, бесполезно. Фиксируйте время смер…
Остаток фразы перекрыл вопль Тео:
- Пустите к папе, он не умер, проверьте хорошо, не умер!!!
Ксавьер едва успел схватить мальчика – тот бросился в операционную, не переставая кричать. С силой впихнув Тео в руки Киана, уткнулся в стену лбом и зажмурился от сдавившей грудь боли.
Часть 7. Игра ва-банк
Десять процентов.
Ксавьер сидел в вестибюле больницы, на столике стоял пластиковый стаканчик с давно остывшим кофе. Он к нему даже не притронулся.
Десять процентов.
Тео сделали успокоительный укол, и теперь он спал в палате под наблюдением Дэвида и Джейкоба. Мальчик испытал самое большое потрясение в жизни, а Ксавьер уже отдал приказ о подготовке документов на усыновление. Он не позволит, чтобы мальчишка хотя бы день провел в детском доме. Хватило того кошмара год назад.
Десять процентов.
Йохан с убитым видом сидел поодаль и сжимал в руке так и не открытую бутылку с водой. Разорвись рядом бомба, он бы и внимания не обратил. Случившееся на всех оставило отпечаток: Розу увезли в реанимацию, Дэвид кое-как держался, но постоянно потирал грудь. Ксавьеру рассказали, что недавно начальник охраны уже перенес внезапную смерть, и Амадео настоял на том, чтобы тот на время оставил пост.
Десять процентов – вот шанс, который врачи дали Амадео на выживание. В него угодили три пули – одна в шею и две в спину. Он едва не умер от кровопотери, потом встало сердце. Амадео был мертв. Пусть пять минут, но он был мертв. И с этим Ксавьер никак не мог смириться.
Операция закончилась, но шансы, что Амадео очнется, составляли десять процентов. Один к десяти. Черт побери! Соблюдать осторожность, окружить себя первоклассной охраной – и все усилия перечеркивает глупая истеричная баба, возомнившая себя мстительницей. Ксавьер даже не подумал о том, что его самого вот-вот арестуют за убийство – охрана видела, как он вышиб мозги Виктории. Но пока все было тихо. Прошло двадцать часов, а полиции не наблюдалось.
Боковым зрением Ксавьер заметил, что рядом кто-то стоит. Подняв голову, увидел Киана – бледного, осунувшегося. Лицо мальчишки по-прежнему ничего не выражало, но в покрасневших глазах прятался страх.