– Но ведь ты же заплатил за нее жизнью своего друга и ребенка?
– Не хитри, – нахмурился он, – ты ведь понимаешь, что я этого не хотел.
Я усмехнулась.
– Хочу сказать, что тебе предстоят еще неприятные открытия. Если все благополучно сложится, однажды ты проснешься богатым и свободным в чужой стране, и еще вспомнишь их лица: бабы Дуси, Ольги, Максима. И самое страшное: ты не сможешь даже мысленно представить себе лицо своего ребенка.
Он дико глянул на меня, резко хлестнул рукой по лицу. Я отшатнулась. Никто и никогда не бил меня, пощечина неожиданно резко отозвалась болью, в голове зазвенело. Я невольно охнула.
Он хмыкнул:
– Придержи язык. Одно радует: на Зою Космодемьянскую ты не похожа. А еще говорила, что не скажешь, где тайник.
Я потрогала рукой губу. Видимо, от удара я рассекла внутреннюю поверхность, и во рту стало солоно.
Я помолчала, а потом насмешливо сказала:
– Ты прав. Но только в том единственном случае, если я в самом деле знаю, где на даче Агнесса Прокофьевна спрятала документы. Боюсь, что в этом отношении тебя ждет неприятный сюрприз. Черт, да что ж ты тормозишь-то так резко?
Я потерла свободной от наручников рукой ушибленный лоб.
Мы остановились на обочине. Игорь повернулся ко мне всем корпусом и недоверчиво спросил:
– Ты хочешь сказать, что не знаешь, где тайник?
Я покачала головой:
– Не знаю. – И добавила для большей убедительности: – Хочешь, поклянусь? Жизнью и здоровьем родителей, любовью Тимура, своими будущими детьми?
Игорь неуверенно сказал:
– Ну, это все для тебя может недорого стоить.
Я недобро посмотрела на него:
– Хорошего же ты обо мне мнения. Но что-то же я ценю, как ты предполагаешь? Давай, я поклянусь этим.
Он тяжело задумался.
– Допустим, я верю тебе. Тогда что мне мешает избавиться от тебя, вернуться в клинику и поспрашивать твою любимую свекровь?
– А вот это уже навряд ли. Ты не понимаешь? Меня будут искать, возможно, что уже ищут. После твоего неудавшегося покушения с меня вообще глаз не спускают, и я только своей глупостью и самонадеянностью могу объяснить то, что я попала к тебе в машину. Скорее всего, и Женю уже нашли. Ты сделал ошибку, оставив ее в моей машине. На счет раз ребята догадаются, что это она меня выманила с работы, узнают, что мы вместе были в больнице и поймут, что она тебе рассказала о том, что у нас с Агнессой Прокофьевной есть общая тайна. Ты думаешь, к ней никого не приставили в больнице? Наверняка, в коридоре сидит неприметный парень. Конечно, ты можешь сказать, что я просто начиталась детективов…
Игорь настороженно посмотрел на меня:
– Но ты что-то хочешь предложить?
Я кивнула:
– Да. Я предлагаю тебе поискать тайник вместе.
Он потер лицо.
– Ага. Не иначе, рассчитываешь на помощь соседей.
Я хмыкнула.
– Их там просто нет. Рисковый ты парень, начинаешь такую операцию без рекогносцировки.
Он изумленно посмотрел на меня:
– Без чего?
Я твердо пояснила:
– Без разведки на месте. Дача находится в бывшем помещичьем доме, сзади к участку примыкает чей-то ведомственный гараж. Обычно там никого нет, кроме сторожа.
– Значит, рассчитываешь, что твои дружки догадаются, что мы там, и примчатся спасать свою принцессу.
Я вздохнула с сожалением:
– А это тоже маловероятно. Этот дом вообще трудно связать со мной. Если честно, я здесь не слишком часто бывала. Только по выходным, когда отвозила продукты Агнессе Прокофьевне. Юра – небольшой любитель природы, дачу он не любил. Скучно ему тут было, понимаешь? А свекровь ее просто обожала. Они с мужем здесь раньше даже жили, когда Юра вырос. Его отец и умер здесь, в доме. Внезапно случился удар, и все.
– Но ты хотя бы предполагаешь, где может быть тайник?
Я покачала головой:
– Не хочу тебя расстраивать, но Агнесса Прокофьевна даже никогда о нем не упоминала. Дом не очень большой, так что можешь приложить свои дедуктивные способности.
Он кивнул. Поразмыслив, он завел мотор и плавно тронулся.
– Хорошо. Предположим, что я верю в твое искреннее желание помочь мне. Кстати, чем оно вызвано?
Я грустно сказала:
– Когда ты остановился, у тебя было ужасное выражение лица. Я поняла, что сейчас ты съедешь с дороги, и жить мне останется ровно пять минут. И я подумала, что помогу тебе, и, быть может, ты…
Он прервал меня:
– Только предупреждаю тебя: без самодеятельности. Иначе я просто сразу убью тебя. Поняла?
Я кивнула, и мы в молчании проехали оставшийся путь.
Последний раз мы с Агнессой Прокофьевной были здесь еще накануне ее отъезда в клинику. Мы ездили по делам, а потом она попросила:
– Если только ты никуда не торопишься, давай съездим на дачу. Почему-то у меня предчувствие, что я не скоро смогу поехать в следующий раз.