- – «Подружка Пэрис Хилтон» - реалити-шоу
- – Сантори Ямазаки – односолодовый японский виски
- «Пятьдесят оттенков серого» - эротическая мелодрама по одноименной книге Эрики Леонард Джеймс
- Кристиан Грей – главный герой «Пятьдесят оттенков серого»
- Сэр Эндрю Эгьючик, герцог Орсино – персонажи комедии В. Шекспира «двенадцатая ночь»
- Оберон – герой комедии В. Шекспира «Сон в летнюю ночь»
- «Бэби-бум в зоопарке» - популярное телешоу
ГЛАВА 2
Кэти сосчитала до пяти и медленно выдохнула. Если вторая попытка нарисовать стрелки на веках закончится так же, как первая, она вообще пойдет не накрашенная. Фотографы ее не заметят, Хью все равно, а всем остальным тем более.
- Кэти, брось мне полотенце, - донеслось из-за закрытой дверцы душевой кабины.
- Не-а-у.
- Что?
Дверца приоткрылась и из-за панели матового стекла высунулась мокрая взлохмаченная голова Стива. Замолчав, он с интересом следил за манипуляциями Кэти.
- Интересно, а почему женщины открывают рот, когда красят глаза?
Кэти закрыла рот и ухмыльнулась. Действительно, почему?
- Сия велика тайна есть, - сам себе ответил Стив.
- Посмотри, я ровно накрасилась? – Кэти приблизилась к нему.
- Ээээ, а как это определить?
- Ну, лицо у меня симметричное?
Стив отер рукой мокрое лицо и плотоядно облизнулся:
- У тебя и лицо супер, и все, что ниже, тоже очень даже ничего. Ну ка, иди сюда, - он потянул ее за рукав кимоно.
Кэти ловко вывернулась из черного шелка и швырнула разочарованному Стиву оранжевое полотенце.
- Бери мое. Сухих больше нет.
Он уткнулся носом в мягкую ткань:
- Мммм, как хорошо пахнет.
Когда Стив вышел из ванной, Кэти уже возилась с застежкой платья. Он мягко отвел ее руку и взялся за язычок молнии. Девушка нетерпеливо повела плечами.
- Что ты там рассматриваешь? Давай застегивай.
- Ты уверена, что это тебе нужно? – Его палец проник под застежку лифчика.
- Это моя личная Линия Мажино. Учитывая, что сегодня я отправляюсь на шабаш журналюг, мне следовало бы усилить его железными заклепками.
Кэти подняла руки, чтобы проверить, на месте ли шпильки, и тут же почувствовала, как мужские руки скользнули под платье и, а губы начали свой путь от плеча вверх к маленькому круглому уху.
- Ты уверена, что Хью не опоздает? – Теперь его дыхание щекотало щеку. - Может быть, у нас есть в запасе полчасика?
Сейчас Кэти была готова пожалеть, что Хью Макдермид всегда так пунктуален. Освободившись от мужских рук, она быстро застегнула молнию и только тогда повернулась к Стиву. Одеваться он, похоже, не собирался. Просто обмотал бедра ее полотенцем и теперь с легкой улыбкой на губах ждал ее ответа.
- Надевай штаны, Стив, - с сожалением сказала девушка. – Хью будет с минуты на минуту.
- Как скажешь, любовь моя.
Он освободил уголок полотенца и позволил ему упасть на пол, затем прошел к комоду. Кэти проводила его сияющим взглядом. Какой он все-таки красивый. Будь ее воля, она запретила бы мужчинам в возрасте до тридцати лет носить рубашки и свитера. Разве можно прятать под одеждой такую спину? Невольно последовав за ним, она легко провела кончиками пальцев по желобку вдоль позвоночника.
Стив выпрямился и замер, а Кэти обхватила руками его талию и приникла щекой к твердым мышцам спины. Некоторое время они стояли молча, глядя друг на друга в зеркало над комодом. Сигнал о пришедшем на айфон сообщении заставил их вздрогнуть.
Кэти со вздохом разжала руки.
- Не думаю, что вернусь очень поздно.
- Эй, детка, я не тиран, - Стив притянул ее за плечи и бережно коснулся губами кончика ее носа. – Можешь повеселиться, как следует.
- Ничего веселого там не ожидается. И вообще, это не моя компания.
Хотя многих из приглашенных она знала. Не лично, конечно, а по публикациям пятилетней давности в адрес ее отца. Перечень этих имен был длинен, но Кэти помнила его наизусть. После смерти Люка Харди все эти люди никогда не выпадали из поля ее зрения. Не сближаться, но и не терять из виду – такова была ее тактика.
- Жаль. Такое красивое платье заслуживает, чтобы его выгуляли как следует.
Кэти подхватила со столика в прихожей вечернюю сумочку и в последний раз взглянула на себя в зеркало – уже критически. Любимое (а, вернее, единственное) вечернее платье ради сегодняшнего вечера было вывернуто на лицо темной, фиолетовой, стороной. Вторая его сторона была тоже из креп-шифона, но мятно-зеленого с небольшими фиолетовыми цветочками. Вырез лодочкой исключал какие-либо украшения на шее, а более чем скромное декольте на спине открывало чуть позолоченные солнцем лопатки – не больше. Ни крошечные серьги-гвоздики, ни бесцветный блеск для губ не отвлекали внимания от глаз – огромных и по-кошачьи зеленых.