— Как же. Кристоф Солитарио. Единственный, кто отказался заключить со мной контракт десять лет назад, — на похожем на маску лице, однако, не скользнуло и тени досады.
— Уверен, у него были причины для такого шага, — Амадео с трудом сдерживал торжествующую улыбку, понимая, что собеседнику она не понравится.
Валентайн предпочел не отвечать. Вместо этого раскрыл небольшой дипломат, который принес с собой, и достал оттуда договор в двух экземплярах.
— Окончательный вариант. Полагаю, с предварительным соглашением вы уже ознакомились. Но все же вам лучше все внимательно прочесть, прежде чем подписывать. Мои условия не каждому по плечу, я выбираю партнеров не из слабаков и не терплю, когда идут на попятную. Если поставите свою подпись, должны будете выполнить условия любой ценой.
— Я понимаю, господин Алькарас, — Ксавьер взял предложенный документ и внимательно прочел, не упуская ни одной мелочи. — В ваших условиях нет ничего неординарного, я тоже требую от своих партнеров четкого соблюдения сроков.
Он поставил свои подписи на каждой странице договора, затем проделал то же самое со вторым экземпляром и протянул листы Валентайну.
Воспользовавшись тем, что Алькарас отвлекся, Амадео округлил глаза и одними губами произнес, глядя на Ксавьера: «Мой отец ему отказал!». Тот лишь покачал головой и устремил взгляд на занятого подписями Валентайна в ожидании, пока тот закончит.
— Могу я задать вопрос? — спросил Ксавьер, когда они с Алькарасом обменялись рукопожатием в честь успешного заключения сделки.
— Разумеется, хотя вам, наверное, следовало это сделать до того, как вы поставили свою подпись под контрактом, — без тени улыбки ответил тот.
— Он не имеет отношения к соглашению, — Ксавьер опустился обратно в кресло. — Почему именно я? Насколько мне известно, наши пути никогда не пересекались.
— Как я уже сказал, господин Санторо, — Валентайн сцепил пальцы перед собой, не сводя пронзительного взгляда с новоприобретенного партнера, — я очень тщательно подбираю компаньонов. Изучаю сотни кандидатов, не доверяя этого помощникам. Предпочитаю знать, с кем имею дело, от и до. И очень редко меня все полностью устраивает.
— Выходит, я — победитель на конкурсе талантов, — Ксавьер не удержался от усмешки. — Мне остается только расплакаться от счастья.
Амадео едва заметно покачал головой, сам с трудом сдерживая ухмылку.
— Я жду от вас четкого выполнения всех условий, — Валентайн сделал вид, что не заметил сарказма. — Ваша репутация не оставляет сомнений, что вы их выполните, но я не терплю ни дня просрочки. Вам хорошо известно, что время — деньги. Впрочем, об этом мне беспокоиться не стоит, — он положил свой экземпляр договора в дипломат и с тихим щелчком закрыл замки. — Не так ли?
— Будьте уверены. Если вы хоть иногда будете вспоминать, что я ваш партнер, а не раб, — Ксавьер зажег сигарету, не обратив внимания на легкое неудовольствие, отразившееся на лице мужчины, — и от другой стороны договора требую практически того же, что и она от меня.
— Мне это прекрасно известно, — не остался в долгу Алькарас. — Всю необходимую документацию по экспорту товара оформят позже и пришлют вам. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным.
— Наверное, мои партнеры так же не любят встречи со мной, — констатировал Ксавьер, когда за Валентайном закрылась дверь. — И крестятся от счастья, когда наконец избавляются от моего присутствия.
Амадео скривился.
— Понимаю, почему отец не захотел заключать с ним соглашение, и дело вовсе не в его сфере деятельности. Чересчур самонадеянный. Может, он и умопомрачительный бизнесмен, но… Есть в нем что-то неприятное.
— Как бы там ни было, контракт заключен, — Ксавьер выглядел донельзя довольным. — И теперь никакие обвинения и глупые сплетни мне не помешают.
Следующим утром Амадео бежал по парку. В наушниках звучала любимая музыка, однако он ее не слышал. В голове роились события последних дней: прошлое Ксавьера, истерики родителей, обвинения лже-брата, Валентайн Алькарас — все смешалось в один большой ком. Еще Ксавьер рассказал ему о поступлении крупной суммы на счет, с целью выяснить, не причастен ли к этому Амадео, однако тот ответил отрицательно и высказал предположение об ошибке. Ксавьер согласился, однако что-то тут было не так. Слишком много всего произошло за последнюю неделю, и Амадео нутром чуял, что все события могут быть связаны. Вот только как?
Амадео остановился, опершись ладонями на колени, и перевел дыхание. Утро выдалось морозным, облачка пара вырывались изо рта и клубились вокруг. Ксавьер может сколько угодно делать вид, что все происходящее его мало беспокоит, однако Амадео за время их дружбы успел неплохо его изучить. Обычная холодность и равнодушие, которые отличали Ксавьера в общении с подчиненными, теперь уступили место раздражительности. Он шпынял всех по поводу и без повода, требовал большего подчинения, не желал слушать ни слова возражений, даже если замечания оказывались конструктивными. Вчера, после встречи с Алькарасом он разозлился на Серджио, чего раньше никогда не бывало. Серджио служил ему верой и правдой уже четыре года и, по его словам, Ксавьер ни разу ни в чем его не упрекнул.