К сожалению, удар, нанесенный по «Империуму», был всего лишь тяжелым, но, не смертельным. До конца месяца заведение стояло, запертое на замок — Якова Неделина и Семена Сидорова, практически каждый день, таскали на допросы. Куча техники и вещей в, одной из бесчисленных, кладовых старшины, постепенно уменьшалась, так как потерпевшие, мала помалу, выявлялись. Через некоторое время старшина был пойман, на попытке вывезти импортный телевизор в коляске служебного мотоцикла «в ремонт», после чего остатки бесхозной техники расползлись по служебным кабинетам оперативного состава и следователей, на «ответственное хранение», а, с наступлением зимы в потертые шапки и куртки, оставшиеся невостребованными, одевали потерпевших и иных, нуждающихся граждан, что иногда появлялись в Дорожном РОВД в полуобнаженном виде. А в мае упорные «империумы» вновь открылись, и тут-же попытались нанести визит Льву, но это была уже другая история, которая будет изложена в свое время.
Апрель 1993 года.
С операми из «тяжких» нашего РОВД сердечных отношений у меня не складывалось, слишком много пафоса было в их поведении. Потертые «ТТ» в кобурах из коричневой кирзы, неведомым образом, полученные на складе УВД, ножи, размером с маленькое мачете, носимые в кожаных ножнах на поясе — каждая черточка внешности должна была подчеркнуть, что парни работают на ином, заоблачном уровне, и мы, ковыряющиеся с банальными кражами и грабежами, до этих ребят должны расти годами и десятилетия. Но, даже небожители, иногда, должны спускаться на землю.
— Привет! — в мой кабинет заглянул опер по тяжким Варенников Сергей, что вместе со старшим опером капитаном Олегом Князевым, входил в группу по расследованию убийц и прочих тяжких преступлений.
Время было второй час ночи и появление Сергея было неожиданным.
— Привет. — я настороженно ожидал продолжения.
— Сильно занят?
— Да нет, с выезда приехал, справки пишу. — я похлопал ладонью по стопке материалов, которыми я занимался на сегодняшнем суточном дежурстве.
Сергей скептически осмотрел мой маленький кабинет, но, все же решился.
— Слушай, Паша, ты не перейдешь в наш кабинет на пару часов. Там двух жуликов привезли, что у нас по убийству проходят, а мне отлучится надо ненадолго. Я не хочу их обоих в камерах «дежурки» оставлять, они там перекрикиваться начнут, о своей версии событий договорятся. Посиди с одним жульманом в нашем кабинете, пока я не вернусь.
— Да не вопрос. — я стал из-за стола и стал собирать бумаги: — Через пару минут подойду.
Жулик оказался, сухим как дерево, невысоким мужчиной без возраста, типичным серьезным сидельцем, что на «зоне» провели, как минимум, половину жизни.
Я прекрасно отдавал себе отчет что этот спокойный тип опасен, как медведь, и вероятно, заслуженный душегуб страны, поэтому, без особых рефлексий, поставил его в дальний угол кабинета, лицом к полированным панелям стены, а сам уселся в кресло старшего опера и стал с любопытством оглядывать окружающую обстановку.
Типичный ментовский кабинет — с стенки сейфа Сереги и со столов обоих оперативников, из-под листа оргстекла на меня смотрели десятки фотороботов и фотографий фигурантов, а вот сейф Князева… к моему удивлению, сейф Князева был не заперт — я четко видел щель между дверцей сейфа и его стенкой.
Я воровато оглянулся на, спокойно стоящего в углу, зека. Не факт, что он не заметит или не услышит, как я приоткрою металлическую дверцу, и уверен. Наверняка сдаст меня Сергею, что я шарил по чужому сейфу — жизнь взаперти развивает внимание к мелочам. Мне было необходимо отвлечь жулика от себя, всего на пару мгновений.
— Эй земляк, курить хочешь?
— Не откажусь, начальник. — опытные жулики не принимают от милиционеров ничего, зачастую, только на словах, да и вообще, «понятия» стали размываться, скоро они начнут заявления в милицию строчить.
— Лови. — я бросил в угол пачку «стюардессы», что лежали на столе и коробок спичек, а пока мужчина закуривал, приоткрыл, тихо скрипнувшую, дверцу, так, что мне стала видна стопка оперативных дел, каждое из которых я мог, без труда, достать из нутра железного ящика.
— Можешь еще пару взять. — я был окрылен успехом и добр.
— Благодарствую начальник. — жулик вытащил из пачки еще пару сигарет, которые аккуратно убрал куда-то в складки одежды, после чего, с удовольствием, стал курить, по-прежнему смотря в стену.
Я тоже не стал терять время, за несколько минут, краем глаза, через отражения в окне, следя за, спокойно стоящим в углу, жуликом, пальцами перебрал плотную стопку серых папок и вытянул одну из них, заведенную по факту покушения на убийство моего генерального директора — Соколова Григория Андреевича.
Глава 10
Глава десятая.
Интриги, скандалы, расследования.
Апрель 1993 года.
Локация — Дорожный РОВД.
Большую часть папки занимали ксерокопии страниц уголовного дела, составленных следователями прокуратуры — запросы, выписки, протоколы допросов. С трудом продираясь сквозь неровные крючки и петли размашистых или мелких прописных букв прокурорских работников, я разочарованно пролистывал страницу за страницей. В папке было все, что положено, хоть отправляй в качестве учебного пособия в высшее учебное заведение МВД, но я никак не мог найти главное — работу по версии о причастности к организации покушения Пыльникова Аркадия Борисовича, бывшего начальника генераторного цеха Завода и его дружков. Не было в материалах дела ни одного слова в сторону работы по этой версии. Ни крутые оперативники не работали в этом направлении, ни следователи прокуратуры не проявили ни малейшего интереса в отношении руководства АОЗТ «Энергоспецремонтгарантия», у которого в Арбитражном суде находились в производстве два встречных иска на многие-многие миллионы. Неужели генеральный не сказал о своих подозрениях следователю или оперу, ведь я знаю, что его допрашивали до того, как увезли на операцию в Германию.
К сожалению, по телефону этот вопрос не задашь, придется ехать к Соколову домой, а там встречаться с его супругой, как ее там зовут, дай Бог памяти, Ольгой Степановной, которая меня ненавидит.
Поставив визит в дом шефа одним из неотложных дел, я продолжил листать оперативное дело, замаскированное в груде моих справок и рапортов. Когда в четыре часа утра по коридору загрохотали уверенные шаги, я уже вернул дело о покушении на шефа на место, даже сунул в стопку в том-же порядке, что оно лежало до этого, а жулик, стоящий в угла, встрепенулся и из положения «вольно», в котором он, судя по всему, дремал, вытянулся «смирно».
— Как у вас? Нормально? — в кабинет влетел запыхавшийся Варенников, недовольно покосился на лежащие на диване сигареты и спички.
Я неопределенно пожал плечами и стал собирать свои бумаги, разложенные на столе — положено было этого жулика угощать сигаретами или нет, дело не мое. Сергей никаких указаний, уезжая, не дал, а мне надо было, чтобы бывший сиделец спокойно отстоял два часа, без ненужных мне эксцессов.
Вернувшись в свой кабинет, я упал на стул и задумался. Судя по бумагам оперативного дела, никаких рабочих версий наши «крутыши» не имели, написали универсальный план работы, аккуратно, каждую неделю, вкладывали в казенный скоросшиватель пару новых бумажек, по отработке или проверке, и на этом все — в определенном направлении они не копали, но такого не могло быть. У любого, добившегося чего-либо человека, есть куча недоброжелателей, способных отправить конкурента на свидание с Создателем, тем более, что народ, как будто перешел некую незримую моральную черту, посчитав, что это допустимо.