Ник не торопился соглашаться. Ему совсем не хотелось наведываться в это «бабье царство». Но одно из качеств, за которые он любил Сьюзен, – это ее надежность и преданность. Когда он, Ник, сбежал из Атланты, чтобы заново строить свою жизнь, она осталась в Глори, чтобы заботиться об отце-алкоголике, который заслуживал чего угодно, только не такой дочери, как Сьюзен.
Ник нахлобучил шляпу.
– Заеду туда первым делом.
Сьюзен улыбнулась:
– Спасибо. Скажи ей, чтобы приезжала во вторник, если ей удобно.
– Ладно. – Он вышел на улицу, раздумывая над словами Сьюзен о его реакции на Рокси. Сьюзен говорила дело, как обычно.
Жаль, что между ним и Сьюзен не возникло никакой «химии». Ему нравилась ее манера одеваться, ее манера себя вести, хотя лично он считал, что она намеренно скрывает свою суть за небрежным фасадом.
И все же Сьюзен заставила его по-новому взглянуть в глубь переливчатых и манящих вод под именем Роксана Тремейн. В ней мириады слоев, и чем глубже слой, тем труднее его расшифровать. Он чувствовал себя слепцом в лабиринте, который знает, что в центре таится сокровище, но которому все меньше верится, что он сможет когда-либо до него добраться.
Ник стиснул зубы, злясь на себя за свое пылкое воображение. Если так и дальше пойдет, то он того и гляди вообразит себя рыцарем на белом коне, вызволяющим Рокси из высокой башни из слоновой кости или там из пасти огнедышащего дракона. Однажды он уже предпринял попытку, и все, что ему досталось, – это резкая отповедь и обида, не заживающая долгие годы.
Возможно, через несколько лет, когда Рокси излечится после развода, она будет готова к новым отношениям. Как правило, у мужчин подход к проблеме под названием «развод» совсем не такой, как у женщин. Раненую гордость они лечат неумеренным употреблением алкоголя и бездумным сексом. Некоторые женщины прибегают к тем же методам, но большая часть возводят вокруг себя стену и остаются там, за прочной оградой, отваживая каждого, кто осмелится войти с ними в контакт.
Покачав головой, Ник направился в «Укладку и завивку». Лучше сразу проглотить эту неизбежную пилюлю эстрогена, а затем уже двинуться к мэру и выяснить, чего от него надо Харкинсу. Мэр был трижды болван, но при этом оставался «боссом».
После этого он сделает обход, вернее, объезд города, а вечером укроется в тихой гавани магазина рыболовных принадлежностей Кенни. Интересно, появились ли у него новые блесны? Рыбалка – лучший способ избавиться от ненужных мыслей. Рассекая в лодке водную гладь, невозможно испытывать раздражение. Ник это давно понял.
И если в Глори и было что-то хорошее, так это славная рыбалка. Жаль, что Рокси Тремейн не увлекается рыбной ловлей.
Глава 9
– За ужином ты зевал так, словно уже лежишь в кровати, а не за столом сидишь.
Рокси улыбалась Марку, стоявшему на крыльце в дверях дома.
– Я скоро лягу. – Она поджали ноги под себя, несильно раскачиваясь на качелях.
Марк вышел на веранду, захлопнув за собой стеклянную дверь.
– Такой тихий вечер.
– Мама спит?
Марк подвинул стул и вытянул ноги.
– Пока не спит, но скоро должна уснуть. Танди ее сегодня здорово измотала. Она сообщила маме, что случайно пролила свечной воск на антикварный бабушкин ковер в гостиной, и мама не могла успокоиться, пока не слезла с постели и не спустилась, чтобы своими глазами увидеть, какой урон нанесен ее имуществу.
– Великолепно!
– Спасибо Танди, она настоящее чудо.
– Ковер на самом деле пострадал?
– Нет. Хотя Танди положила на него кусочек сухого воска, чтобы все выглядело правдоподобно. Затем, она «соскребла» воск, используя для этого мамину чудесную содовую смесь для выпечки. – Марк закинул руки за голову. – Что ты тут делаешь?
– Размышляю о переменах.
– В себе?
– В нас во всех. Мама вынуждена меняться из-за больного сердца. Нам с тобой предстоят перемены из-за того, что мы больше не живем в браке. – Рокси вздохнула. – Я никогда не понимала, за что мама так любила Брайана.
– Я понимал, – сказал Марк. – Он высокий, красивый, с хорошими перспективами – одним словом, завидный жених. Но больше всего она любила его за то, что он, как ей казалось, всецело предан этому городу. Готов поспорить, что ей и в голову не могло прийти, что он уедет из Глори.
Рокси заморгала:
– Но он всегда говорил о том, что не собирается тут оставаться.
– Это он тебе говорил. Маме он говорил то, что хотела слышать она. – Марк пожал плечами. – Вероятно, в этом проявлялось его двуличие – умение делать карьеру и вести вторую тайную жизнь. Ему легко удавалось становиться всем, кем угодно, лишь бы тот, кто рядом, был им доволен.
Рокси теребила надорванный край поролоновой подушки на качелях.
– Нелегко, наверное, ему приходилось.
– Да. Я думаю, что Арни была в определенном смысле на него похожа, хотя нам от этою не легче. – Марк немного помолчал, глядя на улицу. – Я думал, что любил Арни, но сейчас я не так уж в этом уверен.
– Правда? Я всегда считала, что ты от нее без ума.
– Но был ли я без ума от той Арни, какой она была на самом деле, или от той Арни, какую я себе придумал? Иногда одно так переплетено с другим, что различить уже не получается.
– Ты об этом сожалеешь?
– Нет. Худшее, что может с тобой случиться, – это прожить жизнь ради «что, если». Эти «что, если» соблазняют тебя, заставляя совершать еще большие ошибки. С меня довольно ошибок.
– С меня тоже. Так что нам теперь делать?
– Для начала честно называть вещи своими именами, затем браться за решение означенных проблем с поднятым забралом, не ища себе оправданий. Одна из проблем обусловлена моим воспитанием – моя мать так мастерски прятала голову в песок, что и нас научила поступать так же.
Рокси задумалась на минутку, после чего со вздохом сказала:
– Боюсь, я снова допущу ту же ошибку. Что, если в следующий раз я на самом деле влюблюсь, а потом обнаружу, что парень опять не тот? Боюсь, я не переживу боль.
– Тогда не делай этого, – просто сказал Марк.
– Чего не делай?
– Не влюбляйся не в того парня.
– Твой совет так же полезен, как призыв Танди поступать так, как делает Опра, – насмешливо сказала Рокси.
Марк засмеялся и закинул ноги на плетеную оттоманку.
– Ну, в ее совете все же что-то есть. Опра часто попадает в яблочко.
Рокси удивленно посмотрела на брата.
– Опра – специалист по переменам, а перемены – именно то, в чем мы оба нуждаемся. Взгляни на этот дом: с улицы он кажется идеальным. – Марк спустил ногу с оттоманки и провел мыском по настилу, подцепив болтающуюся доску. – Но если присмотреться, дому необходим ремонт, на который уйдет несколько штук баксов, не меньше. Мама каждый год оплачивает покраску дома, но скорее крокодилы научатся летать, чем Лила возьмется ремонтировать что-то из того, чего не видно с дороги.
– Ты думаешь, оба наших брака были такими же, как этот дом? Все равно, что купить дом лишь потому, что он хорошо покрашен?
Марк спокойно встретил ее взгляд.
– А разве не так? Ты вышла замуж за гордость школы, парня, который в ближайшем будущем обещал стать успешным лощеным адвокатом. И раз он выглядел как Кларк Кент, вы с матерью решили, что он супермен.
– А как насчет Арни?
– Я был мятежником, помнишь? Я видел, что краска на доме под названием «Арни» облупилась, и именно это мне в ней и нравилось. Я знал, что мать ее возненавидит. Но мне не пришло в голову проверить, насколько прочен дом под облупившейся краской. – Марк пожал плечами. – А дом оказался гнилым. Арни из тех людей, которые от одной проблемы шарахаются к другой, оставляя после себя шлейф разбитых сердец.
– Я сочувствую тебе, – тихо сказала Рокси.