– Но выписки из банковских счетов являются доказательством!
– Шантажа. Но не убийства.
– Мотив – серьезная улика. Ключевая, я бы сказала.
– Кроме мотива, нужно много всего другого. Возможность совершить убийство, к примеру. Пастор Роулингс не имеет никакого отношения к смерти Дойла. Он лежал в больнице в коме, когда Дойл умер. Лежал несколько недель до убийства и пару недель после него.
Рокси опустила взгляд в блокнот.
– Вот как. Жаль. – Она отыскала ручку в своей сумочке и вычеркнула пастора из списка.
Ник потер щеку.
– Рокси, я думал, что не будет беды, если ты и Клара с приятелями выбрались бы в город раз-другой, задали бы кому-то пару невинных вопросов. Но происходит совсем другое.
– Именно это и происходило. Я присутствовала при разговоре с вдовой пастора. Мы пили чай с печеньем и мило беседовали!
– Нет. Я скажу тебе, как все было. А было так, что Клара наехала на вдову пастора и объявила ей, что произошло убийство. А мы даже не знаем, так ли это! Смерть Дойла вполне могла быть случайной. Авария, не более! Дальше Клара учиняет допрос с единственной целью – доказать, что ее теория верна. Якобы Дойла убили из-за шантажа. Когда работаешь над единственной версией, то скорее всего станешь ошибочно интерпретировать информацию, и правда от тебя ускользнет. Хуже того, ты можешь невольно побудить других людей к лжесвидетельству.
Рокси прикусила губу. В его словах был резон. Некоторые вопросы, что задавала Клара, отчасти направляли отвечающего, в данном случае вдову пастора, в нужную для подтверждения версии сторону. Ну ладно, слово «отчасти» стоит убрать.
– Полагаю, ты прав.
– В городе все любят посудачить. И по мере того как информация передается от одного к другому, она меняется, обрастает несуществующими подробностями, неизбежно преувеличивается и сообщается таким авторитетным тоном, что люди воспринимают слухи как непреложный факт. Неудивительно, что мэру кажется, что его права попираются.
– Попираются? Он так и сказал?
– Сказал. И не один раз. Хуже того, он ведь не только говорить умеет. Он может подать в суд, и дело примут к рассмотрению.
Ник смотрел на нее очень серьезно. Глаза у него были серые и очень, очень красивые. Рокси не знала, в чем секрет их красоты: в этом густом, глубоком оттенке, мерцающего серого, в разрезе или в густых длинных ресницах. Внезапно ей стало не хватать воздуха.
– Да? – чуть задыхаясь, спросила она.
– Мне нужна твоя помощь в этом деле, но куда важнее, чтобы ты вела себя осторожно. Я не хочу, чтобы кому-то из вас пришлось отвечать перед законом.
– Я согласна… Но есть вопросы, которые необходимо задать. Кто-то должен спросить у мэра, где он был в ночь убийства…
– Смерти.
– …И были ли у него какие-нибудь причины не хотеть, чтобы Дойл оставался в живых…
– Рокси!
– …И знал ли он о том, что фигурирует в записях Дойла о шантажируемых.
– Вот еще один прокол. Когда у тебя есть свидетельства, ты не рассказываешь о них всем подряд.
– Моей вины тут нет. Я даже слова не успела сказать о том, что информация, содержащаяся в найденных ими записях Дойла не должна разглашаться в интересах следствия, а Клара и Роза уже отправились в парикмахерскую и рассказали об этих записках всем, кто там находился.
– Жаль, что я не могу потребовать закрытия этого учреждения на том основании, что там занимаются распространением непроверенной информации, сплетнями и разжиганием истерии, – с отвращением сказал Ник. – Сразу можно было бы решить кучу проблем этого города.
Рокси вздохнула.
– Я постараюсь оградить Клару и Розу от ошибок.
Рокси удивилась, когда он прикоснулся ладонью к ее щеке и погладил.
– Спасибо. – Ник улыбнулся ей, и от этой улыбки Рокси стало тепло и уютно.
Она прочистила горло.
– Насчет этого дела… Не знаю, важно ли это, но я там поняла еще кое-что.
Он вывел машину на дорогу.
– Что именно?
– Я знаю, каким образом Дойл находил информацию, чтобы потом использовать ее для шантажа.
– И как?
Она раскрыла блокнот на последней странице.
– Ты знаешь Тика Хэмлина?
– Конечно. Он держит магазин рыболовных принадлежностей уже много лет.
– Его сын сидит в тюрьме.
– Тик сказал мне, что Эрб получил работу на каком-то шикарном курорте на Багамах.
– На самом деле Эрб оказался замешан в какой-то грандиозной афере с кражами автомобилей в Алабаме и получил два года.
– Интересная информация. Только я не вижу, как это связано с…
– Ты помнишь священника Дункана?
– Того, что служил в церкви, когда мы были детьми? С трудом.
– Такой толстый, круглый. Его еще потом перевели в Огайо. В прошлом году его жену арестовали за изготовление порнографии, которая распространялась по Интернету. К счастью, она заработала столько, что могла позволить себе хорошего адвоката и ее оправдали за отсутствием улик. Как-то так вышло, что церковные власти так об этом и не узнали, и сейчас Дункан снова служит в церкви, только в Алабаме. – Рокси взглянула на Ника. – Ты хочешь узнать еще кое-что интересное?
– Рокси, как ты обо всем этом узнала?
– Каждый раз, когда я иду в кафетерий за угощением для твоей тети и ее друзей, я прохожу мимо компании слабослышащих граждан. Они разговаривают друг с другом так громко, что у проходящих рядом людей с нормальным слухом уши закладывает. И знаешь, о чем они говорят? Они пересказывают друг другу семейные тайны всех и каждого.
– Господи! – только и мог произнести Ник. – Так ты думаешь, Дойл…
– Выуживал информацию у стариков в доме престарелых и, возможно, шантажировал членов их семей. – Рокси нахмурилась.
– Вот чего я не могу представить, так это как из разговоров стариков в доме престарелых можно набрать столько компромата, чтобы с успехом шантажировать половину жителей города.
– Если ты неплохо разбираешься в людях, то сумеешь отделить зерна от плевел и дальше в дело пускать только то, на чем можно заработать.
– Я бы сказал, что он удачливый бизнесмен. Мы сложили все суммы, и в итоге, если все это не плод его воображения, получилось, что Дойл собрал с горожан четыреста двадцать тысяч долларов.
Рокси вскрикнула:
– Ты шутишь!
– Нет. В городе не было ми одного мало-мальски влиятельного человека, которого бы Дойл обошел вниманием.
Он припарковал машину возле ее дома.
– Если ты заскочишь в офис, я велю Сьюзен оформить для тебя запрос на отчет о вскрытии.
– О вскрытии?
– Ну да.
– Я зайду завтра утром и заберу, – сквозь зубы процедила Рокси, открывая дверь.
Глава 13
– Ммм… Мисс Рокси нашла себе поклонника!
Рокси отвернулась от окна, где она в щель между шторами смотрела вслед уходящему Таю.
– Никого я себе не нашла.
Танди захихикала и ее пышные формы, обтянутые ярко-зеленым велюровым спортивным костюмом, заколыхались.
Она отодвинула штору и помахала Таю рукой:
– Пока, мистер Отставной Поклонник!
Рокси резко задернула штору.
– Танди, прекрати!
– Я не знала, что вы такая стеснительная. Он красавчик!
Рокси вынуждена была с ней согласиться. Тай был не только интересным внешне, но и весьма приятным во всех отношениях мужчиной. Он ни разу не позволил себе нескромных прикосновений, если не считать несколько затянувшегося рукопожатия при встрече. Приятный контраст после слишком тесного и слишком волнующего контакта с Ником.
Рокси поежилась. Хорошо, что Тай заглянул. Его появление не только остудило ее, но и потешило тщеславие.
– Вашей маме нравится этот мистер Хендерсон. Это точно. Она сказала, что он завидный жених.
– И тебя это не насторожило? – В конце концов, Брайан маме тоже нравился.
Танди просияла:
– Вы отлично друг другу подходите, мисс Рокси. Мистер Светлые Локоны не идет ни в какое сравнение с Красавчиком Копом.